Воспоминания о будущем. Элена Гарро
полюбоваться украшением. «Хустино тоже был очень хорошим сыном», – подумала она с иронией.
Родольфо постоянно ездил в Мексику, а вернувшись в Икстепек, частенько заходил в штаб военного командования, чтобы побеседовать с генералом Франсиско Росасом.
– Опять передвинул межевые знаки! – говорили мы, видя, как он с улыбкой выходит из кабинета генерала.
Действительно, после каждого такого путешествия Родольфо с кучкой вооруженных людей, которых он привез из Табаско, двигал межевые знаки, чтобы увеличить собственные владения, после чего совершенно бесплатно получал новых рабочих, новые хижины и новые земли.
Под одним из миндальных деревьев у входа в церковь, ожидая мессу, стоял Игнасио, брат пекарши Агустины. Он долго наблюдал за сыном доньи Лолы, а затем подошел к нему и вежливо попросил побеседовать наедине. Говорили, что Игнасио был аграрием. Правда же заключалась в том, что раньше он служил в рядах Сапаты, а теперь вел босоногую жизнь простого крестьянина. Его хлопчатобумажные брюки и пальмовую шляпу съели солнце и нужда.
– Послушайте, дон Родольфо, лучше оставить межевые знаки в покое. Аграрии могут вас убить.
Родольфо улыбнулся и повернулся к Игнасио спиной. Тот, обиженный, отошел и начал издали наблюдать за маленькой фигурой Горибара, который не удостоил его даже взглядом. Сколько раз ему угрожали? Родольфо чувствовал себя в полной безопасности. Даже крохотная царапина на его теле стоила бы жизни десяткам аграриев. Правительство защищало его и разрешало брать столько земли, сколько пожелает. Его поддерживал и генерал Франсиско Росас. Всякий раз, расширяя свои владения, Родольфо Горибар давал генералу крупную взятку, которая затем превращалась в очередную цацку для Хулии.
– Видишь, как женщина может управлять мужчиной? Бессовестная, она нас разоряет!
Родольфо целовал мать, компенсируя вред от оскорблений, которые Хулия наносила ей своим бесстыдством. И тоже дарил ей украшения, чтобы загладить обиду.
– Он платит, а индейцы не работают, – услышал Родольфо слова матери.
Он подошел к ней. Ее голос звучал для него как исцеление после жестких слов Игнасио. Родольфо чувствовал, что их с матерью связывает особенная, исключительно нежная любовь. Лучшие моменты своей жизни он проводил по ночам, когда они с матерью вели задушевные беседы через открытую дверь, лежа каждый в своей постели. Родольфо был единственным утешением для доньи Лолы после неудачного брака. Маленькому Родольфо смерть отца подарила сладость исключительной материнской любви. Донья Лола считала сына слабеньким и робким и не скупилась на ласку и похвалы.
– Секрет завоевания мужчины – лесть и хорошая еда… – лукаво повторяла она и одинаково внимательно следила и за прихотями сына, и за его тарелкой. Когда ребенком он натыкался на стул или стол, она велела по ним бить, чтобы показать мальчику: это мебель виновата, а не он. «Фито всегда прав», – утверждала донья Лола весьма серьезно и оправдывала каждую его вспышку гнева.
– Ты