Зулумбийское величество. Инга Киркиж
семейным воспитанием. Ненавижу!..
Так вот! Если бы у меня была дочь, и я купил бы ей Пушкина-подушкина, на моей карточке навсегда остались бы его координаты. И от меня уже ничего не зависело бы. Предположим, дочь теряет Пушкина и истерит. Дальше алгоритм очень простой: я тут же хватаю карточку и подаю запрос. Система мгновенно находит Пушкина-подушкина и – вуаля! – он снова с нами!
Так вот, в наше время невозможно что-либо потерять. Я ничего и не потерял. Я нашёл!..
Сначала я даже не понял, что это. Когда находишь что-то впервые в жизни, о таких вещах, как ценность, как-то не думаешь. Тут ключевое слово «нашёл». Он лежал в углу лифта, один его край застрял под ковровой дорожкой. Это был маленький плоский диск с синим свечением. Я его рассматривал и так, и эдак, брать не решался. Ждал систему поиска. Волновался так, что испшикал суточный лимит «Вечного покоя». А когда рабочий день подошёл к концу, подумал – какого чёрта? Если за ним придут – отдам. Скажу, нашёл и взял на хранение.
Диск оказался неожиданно тяжёлым и горячим. Пока я его нёс, в кармане чуть дыра не проплавилась. Дома попытался рассмотреть на свет. Какие-то синие прожилки и твёрдые выступы. Если бы не электронная лупа – так бы и не понял, что нашёл. Ну, порадовался бы и закинул на полку. В лучшем случае достал бы только зимой – радикулит прогреть. Я и с лупой не сразу понял, что это такое. Смотрю – синие жилки двигаются будто. А прыщики сверху – белые, как в накипи. Отрегулировал лупу на максимальное увеличение и…
Если бы не перехапал на работе «Вечного покоя» – умер бы. Потому что человеческая психика не рассчитана на такие перегрузки. Найденный в лифте диск оказался… миром.
Синие жилки и кляксы – реки и моря, прыщики – горы с заснеженными вершинами. Жёлтые пятна – пустыни, зелёная плесень – джунгли и леса. Здесь должна водиться жизнь… Чёрт возьми!
Такая штука, как мир, не может просто валяться на столе. Пришлось надавить себе на больную мозоль и полезть в овощной ящик, приспособленный для захоронения семейных реликвий. Когда Зинка ушла, я всё сгрёб и сюда засунул, чтобы ничто о ней не напоминало. Совсем выбросить – рука не поднялась. Всякие её мелочи и подарки – пепельницы, вазы и фарфоровые собачки. На самом дне лежали три слона – бессмысленный подарок, который сделала мне Зинка на Новый год. Впрочем, она не сильно скрывала, что купила их для себя. Выставила на трюмо и всем подругам показывала: «Видала? От Сваровски, не кот чихнул!» Когда к дальнобойщику уходила, про них даже не вспомнила – наигралась.
Я составил слонов на подоконнике в форме трилистника. Сверху уложил перевёрнутую бронзовую черепаху. На плоское черепашье брюхо мир лёг, как на тарелку. Я пододвинул лампу, включил в режим мигания – и закатное солнце окрасило снежные вершины розовым. Жаль, что Зинка этого не видит!.. Она бы сразу бросила своего дальнобойщика, чтобы сидеть со мной рядом и рассматривать это чудо. Зинка – она же такой романтик! Стихи любит до умопомрачения.
Что бы Машка обо мне не думала – а я не такая дура, чтобы