Костры Европы. Никита Игоревич Кулебякин

      После допроса заключенного, шевалье решил не возвращаться в магистрат, а остановиться в одной неприметной гостинице, в отдалении от центра города. Дитрих не был беден, но иезуитское прошлое давало о себе знать, он был довольно аскетичен, поэтому довольствовался скромной комнатой на мансардном этаже.

      Расположившись, Дитрих дал распоряжение владельцу гостиницы послать мальчишку в магистрат, чтобы ему доставили сюда списки бумаг допросов свидетелей.

      В целом, ему было понятно, какое заключение в этом деле он даст, но соблюсти формальность требовалось, чтобы его потом не укорили в неполном и не всестороннем изучении материала. Хоть он и не был судьей, но от его мнения многое зависело.

      Через полчаса в дверь комнаты постучали.

      – Войдите, ― пригласил Дитрих. Порог переступил юстициар Йенс, который был крайне удивлен местом обитания шевалье.

      – Вы исполняете послушание? – спросил тот.

      – Можно сказать, что пожизненное, ― улыбнулся Дитрих, ― я не люблю всю эту роскошь. Наибольшая простота, вот что мне дорого.

      – Понимаю, ― медленно произнес Йенс, хотя было понятно, что он не совсем все понимает, а скорее даже совсем не понимает поведения дворянина. – У меня было приглашения для Вас от герра Штефана, он предлагал остановиться у него, но я так понимаю, что Вы ответите отказом.

      – Да, но не в силу того, что хочу обидеть гостеприимство герра Штефана, передайте ему, что мне надо поработать в такой обстановке, чтобы разобраться с этим случаем быстро и тщательно.

      – Передам.

      Йенс оставил испрашиваемые Дитрихом документы и спешно удалился. Нахождение в этом месте явно не доставляло ему удовольствия.

      «Аскеза дана не каждому», ― мрачно подумал Дитрих. Ему думалось иногда, что, если бы люди были скромнее в пище, убранстве, платьях и прочем – жизнь стала бы не только справедливее, но и качественно лучше. Не о таком ли образе жизни говорил тогда Господь? Но плоть слаба и, поэтому, подчиняется различным порокам даже в церкви, особенно в монастырях.

      В этом плане выгодно выделялся орден Иезуитов, для которых главной ценностью были знания, а уже после власть и богатство. Развратиться в иезуитских училищах задачка невыполнимая. Отсутствие свободного времени – враг грехам.

      «Что тут у нас? ― пробормотал Дитрих, бегло пробегаясь по первому листу, ― хех, ну и ерунда, ― усмехнулся он, ― а вот это интереснее. Мог часами стоять на одном месте, не шелохнувшись. Такое я встречал. Жалоба на то, что кто-то крадет его мысли, но это понятно. Мог бесцельно бродить. Все это я уже видел. Некоторые монахи, инквизиторы считают, что это одержимость. Им бы посетить наш университет, да почитать античных авторов. – Дитрих кинул бумаги на тумбу, ― заключение