Паромщик. Джастин Кронин
что они состарились.
– Верно. Но главным образом их вдохновляет мысль о том, что произойдет. Им предстоит войти в совершенно новую жизнь.
– Ну а вы?
– В каком смысле?
– Каково это – провожать их? Вы сами грустите?
Я не сразу нахожу ответ, так как не часто ломаю голову над подобными вопросами, а над этим вообще никогда не задумывался. Я выполняю свой долг, приношу пользу обществу. Я умею это делать. Люди хорошего мнения обо мне. Здесь важны чувства ретайров[2], а не мои. Именно по этой мерке я оцениваю свою жизнь.
– Я бы так не сказал, – наконец отвечаю я.
– Я вам не верю, – говорит она, вперившись в меня.
– Почему?
– Вы помедлили с ответом.
Я теряюсь от ее прямолинейности. И в то же время она права.
– Ты задала сложный вопрос. На такой не ответишь «да» или «нет».
Скоро настанет середина утра. Солнце светит ярче. От воды поднялся ветерок. Появились мелкие шипящие волны.
– Простите, что устроила вам допрос, – говорит девушка. – Это было грубо с моей стороны.
– Тебе не за что извиняться. – Желая подбодрить ее, я улыбаюсь. – Ты задавала хорошие вопросы.
Она зачерпывает горсть песка и начинает просеивать его сквозь пальцы.
– Вы ведь знаете, что в это время я должна быть совсем не здесь.
– Мне так показалось. По правде говоря, я тоже должен быть совсем не здесь.
– Серьезно?
– Просто утро слишком приятное, чтобы торопиться в рабочий кабинет. А тебе, наверное, пора возвращаться. Приемные родители, думаю, уже волнуются.
Девица едко усмехается:
– Очень сомневаюсь. Поверьте, меньше всего они думают обо мне.
– Уверен, это не так.
– Представьте себе, это так. – (Последние песчинки просачиваются сквозь пальцы.) – Вам придется мне поверить.
Проходит еще минута-другая. Мы сидим бок о бок и смотрим на плещущиеся волны. Я чувствую себя не в своей тарелке. Я почти не знаком ни с кем из молодых людей. И не знаю, что́ посоветовать юной бунтарке, помимо обычных банальностей – «Смотри на светлую сторону» или «Завтра будет новый день». Правильные фразы, но пустые. И она сразу почует, что я говорю неискренне.
– Вот что, – говорю я, нарушая молчание. – Мне пора идти. – Я встаю и стряхиваю с себя песок. – Было очень приятно поговорить с тобой…
– Кэли.
Ее имя происходит от латинского «caelus», что означает «пришедшая с небес». Какой славный сюрприз! Оказывается, я еще что-то помню из своего краткого и весьма скучного курса древних языков. Мне кажется, имя подходит ей, если это можно сказать об именах.
– Было очень приятно поговорить с тобой, Кэли. Не засиживайся здесь слишком долго. Слышишь? Хоть ты и не считаешь, что родители беспокоятся о тебе, ты им небезразлична.
Услышав последнюю фразу, Кэли таращит глаза и при этом улыбается. Ее забавляет мое «отцовское» поведение.
– Ладно… если вам от этого будет легче. – Снова пауза. Мы оба не знаем, о чем еще поговорить. – Я ведь еще увижу вас?
Странно.