Телефон. Фред Сераф
гаража с «джипом» внутри и рядами полок по бокам, где лежали инструменты, запчасти, всякий хлам. Затемвернулся к двери, обматерив по пути запаску, валявшуюся у ворот.
– В темноте хрен споткнешься. Обязательно при свете, – сказал он и закрыл гараж изнутри на щеколду.
В гараже они бывали часто. Здесь было их убежище, место, где они сливались в единое целое.
Саша открыл заслонку вытяжной трубы, чтобы выхлопные газы автомобиля не скапливались внутри гаража.
– Ну что, котенок, – сказал он, подходя к Лене.
Они снова целовались, потом переместились внутрь автомобиля. Саша завел двигатель, включил печку. Под мерный рокот двигателя они занялись любовью. Зеленые цифры на автомагнитоле высвечивали 10:03.
Лену впустил папа. Уже в пижаме, с запахом лосьона для бритья, гладкими щеками. Отец что-то пробурчал и направился в спальню.
Онасняла куртку, стала расстегивать сапожки. Послышался шум тапочек по линолеуму. Лена подняла глаза – это была мама.
– Привет, мама.
Та кивнула.
– Припозднилась. Пятнадцать минут, как уже должна быть дома.
Угрозы в голосе мамы не было. Не было и бешеных огоньков в глазах. Что-то она довольная сегодня. Наверное, с папой что-то было. Хм, как интересно у нас совпало.
– Хотела с тобой поговорить, но сейчас уже поздно. После школы завтра не уходи никуда. Договорились?
Лена никогда не давала опрометчивых обещаний. Сначала надо выяснить, что от нее хотят.
– Насчет чего ты хочешь поговорить? – спросила она, ставя сапожки на нижний ярус полки.
– Я нашла тебе работу.
– Работу? – округлила глаза Лена. Ожидала чего угодно, только не этого.
– Думаю, это будет полезно для тебя. Мы с папой посоветовались и решили, что пора тебе взрослеть.
Это за сигареты, осознала Лена. Сдал все-таки папка. Удружил!
– И что за работа?
– Будешь работать в смежном отделе, недалеко от меня.
Все с вами ясно. Чтобы дочка не страдала фигней, под крыло мамочке, под ее неусыпное око.
– Это продавщицей что-ли?
– Ну почти. Будешь там за ассистента, на подхвате. Ты ведь не на полной ставке, и корочки у тебя нет.
Лена хмыкнула. Решили сдать в рабство. Да, молодцы родители, ничего не скажешь, умеют они настроение «поднять».
– Что думаешь? – спросила мама.
– И деньги платить будут? – Лена решила не ссориться сразу.
– Конечно!
«Женя», – донесся голос отца из спальни.
– Ладно, я подумаю, – ответила Лена.
– Вот и хорошо. Ты не голодная? На кухне все тепленькое, ну чай сама согреешь, ты девочка уже большая, – лицо матери расплылось в улыбке. Подкалывает.
– Конечно, – сказала Лена, деловито качнув головой, – большая.
Крохотный бра над изголовьем кровати выхватывал из тьмы две фигуры под одеялом: Артема, готового вот-вот отключиться, и Евгению, которая нацепив очки, в полусидячем положении на своей большой подушке, читала книгу в мягкой обложке. Взгляд Артема лениво выхватывал надпись