Телефон. Фред Сераф
больше нет.
По телу пошла нервная дрожь.
Медицинское освидетельствование, походы в милицию, разговоры со следователем – дни до похорон прошли как в тумане. Он получил много сочувствия, близкие, друзья, фирма помогли с их организацией. Он изо всех сил старался быть благодарным, но в реальности все чувства и краски жизни угасали – его не трогали чужие усилия, их понимание. Разговаривал со всеми шаблонно, как на автомате. Теперь две вещи занимали его потухшее сознание: смерть Жени и собственное желание умереть.
Хоронили Женю рядом с ее матерью. Перед тем, как спустить гроб, он подошел, чтобы попрощаться. Рядом была Лена. Она все всхлипывала, изредка взывая к матери. Дочь сильно изменилась – исхудала, лицо опухшее от постоянных слез, несколько неряшливая. По ночам они оба не могли уснуть и коротали время при свете: Лена в зале, просматривая альбомы с фотографиями, он – на кухне, выкуривая одну сигарету за другой.
Артем наклонился. Почувствовал легкий запах разложения. В бюро ритуальных услуг сделали все возможное, и все же…
Он поцеловал ее в губы.
– Прощай, – прошептал он и отошел.
Потом прощалась Лена… Закрыли крышку. На ум почему-то пришел отрывок из молитвы отца Александра во время заупокойной службы: «…усопшей рабе твоей, Евгении, и сотвори ей вечную память», отчего на глаза навернулись слезы.
– Мужайтесь, – произнес знакомый женский голос, когда он отрешенным взглядом смотрел на лакированную поверхность крышки гроба. Он оглянулся. Справа от них стояла Инга. Странно, но он не почувствовал обычной брезгливости. Даже какую-то нотку благодарности. Артем неуклюже кивнул.
– Спасибо.
Когда начали спускать гроб, один из рабочих дал ему лопату. Так было оговорено. Артем обошел могилу, встал у насыпи, стиснул зубы и вонзил лопату в почву. Оторвал горку земли и бросил в могилу.
Прощай, любимая…
За работу принялись остальные – двое рабочих и два его друга: Максим и Андрей. Упрямо и методично, стараясь ни о чем не думать, Артем перебрасывал потревоженные комки земли обратно в их исконную обитель. Вскоре лакированный ящик покрылся неровным слоем грунта. На мгновение он остановился. Его лопата зависла над могилой. Ему стало страшно: сейчас гроб навсегда исчезнет из виду, а с ним и вся его жизнь. Впервые он так ярко осознал, что теперь должен жить без Жени. Он представил вереницу дней и ночей, которые проведет без нее.
Он в бессилии опустил руки, воткнул лопату в насыпь и отошел назад, откуда пристально, с широко открытыми глазами глядел на то, как мужики засыпают яму. Бывало, проснешься ночью в холодном поту, и понимаешь, что это всего лишь кошмар. Сейчас он был готов отдать свою жизнь, да что там жизнь, был готов заложить свою душу со всеми потрохами в ломбарде у дьявола – лишь бы все, что происходит в эту минуту, оказалось лишь дурным сном.
Но это была явь. Земля, ненасытная утроба, пожрала еще одного человека. Ей всегда мало, никогда не насытится. Ненавижу!
Он вернулся к дочери. Лена молча всхлипывала и он обнял ее. Женщинам легче, подумал Артем. Им можно