Агапея. Булат Арсал
мы недавно. Она в комендатуру пришла со свекровью своей, а я там дежурил как раз.
– Какой свекровью, сынок? Так она что же, замужем? Ой, Паша, что-то ты не то рассказываешь, – запричитала мать.
– Мам, перестань. Пашка, не останавливайся. Жуть как интересно!
– Нет, мам, она не замужем. Но недавно была… Пока мужа наши не прикончили. Мы засаду делали на спрятавшихся нациков, так вот он там и нарвался со своим батей на наш заслон.
Мать какое-то чуть затянувшееся мгновение молча смотрела в лицо сына глазами, полными недоумения.
– Так как же она, будучи в трауре, позволяет себе с парнями водиться, бесстыжая?! – воскликнула мать. – Ты мне хоть и сын, но и тебя я не могу понять. Чего же ты? Не понимаешь, коли она, не успев мужа похоронить, уже шашни водит, то грош ей цена в базарный день? Неужели девчонок там у вас нет? Ты же видный какой, и Донецк большой красивый город. Там ведь и всяких девушек, наверное, много?
– Она из Мариуполя. А потом, – Павел откашлялся, – не стоит, мама, так говорить. Мне от этого горько и обидно. Она меня всего-то три раза и видела, а поговорить и вовсе пока толком не получилось. Не думай о ней скверно. Она, мама, просто несчастная, но очень прекрасная женщина, любви которой эта мразь и стоить-то не могла.
– Прямо вот такая красивая? – восхищению Паулины, казалось, не было границ.
– Но ты всё равно подумай. Не горячись. Осмотрись вокруг. Может, и нарисуется какая красавица получше этой. Не горячись, Пашенька. Не спеши, сынок.
– Да о чём ты говоришь? Я вот вернусь в город – и сразу к ней. Ничего не говори, мама. – Павел предупредил попытку матери что-то возразить. – Я люблю её почти с самого первого взгляда и сердцем чувствую, что она глубоко порядочный человечек. Я же видел её глаза. Там горя нет, но оно живёт в ней где-то глубоко. В них застывшая тоска совсем другого содержания. Я видел труп этого упыря и большую свадебную фотографию, где она смотрится совершенно неподходящей для него парой. Наглый, самодовольный, с бритым черепом, как у скинхедов. Не могла такая тонкая и хрупкая душой девочка с интеллектом в глазах добровольно или по взаимной любви быть связана с таким чудовищем. Он же в концлагере надзирателем служил. В крови не по локоть, а по самую макушку, – высказался Пашка и провёл ладонью над головой.
– А детей у неё нет, братик?
– Похоже, что нет, – вдруг вспомнил он про малышей в том ночном подвале. – Я пока не всё про неё узнал. А если и будет ребёнок, то возьму и его под свою защиту.
– Вот не думала и не гадала, Петенька, что сынок у нас такое отчебучит… Вот мне на старости лет ещё этого не хватало. Вдову с выводком к нам домой привезёт, как трофей с войны, – неожиданно даже для себя женщина обратилась к витающей где-то рядом душе ушедшего отца семейства.
– Я же не сказал, что там дети есть. Я сказал, что не знаю.
– Ещё не знаешь, но уже любишь так, что жениться собрался и сюда, понятное дело, привезёшь! Всё уже решил. А что, если там окажется один и семеро по лавкам? Всё отделение, рождённое от какого-то фашиста, ты готов привезти в дом своих