Жасминовые сестры. Корина Боманн
говорила, что нужно помогать другим. Если Тхань попадет в руки к продавщице девственниц…
– Откуда ты об этом знаешь? – спросила мать, однако я не позволила отвлечь себя от того, что хотела сказать.
– Тхань… могла бы работать здесь, у нас в доме. Я могла бы даже отдать ей свою комнату.
– Я хочу знать, откуда ты знаешь про продавщиц девственниц?
– Мы встретили одну из них, и она с нами заговорила.
У моей матери перехватило дух. Я еще никогда не видела ее такой испуганной. И вдруг черты ее лица ожесточились.
– В этом доме есть определенные правила. Одно из них гласит: тебе запрещено покидать дом без сопровождения взрослых и в одиночку бегать по городу.
У меня на языке вертелось возражение, что я ведь была не одна, но я промолчала.
– Тебя могли похитить. Это могла бы сделать одна из тех страшных баб. Ты можешь себе представить, какой ад тебя бы ожидал? А если бы ты попала в руки к кому-нибудь из этих бунтовщиков? – Мать сделала короткую паузу, словно желая дать мне возможность ответить, и потом продолжила говорить, все-таки повысив голос: – Нет, конечно, ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что происходит там, на улице! Твой отец тяжело работает ради того, чтобы тебе не пришлось узнать, что это за мир! А ты так просто ставишь на карту свою жизнь!
Звук ее голоса напоминал звон разбитого стекла и так неприятно дребезжал у меня в ушах, что я закрыла глаза и отвернулась. Такой разъяренной я свою мать еще не видела.
Последовало долгое молчание. Оно было еще хуже, чем резкие слова. Я рассчитывала на то, что она отошлет меня в мою комнату и заставит ждать, пока домой вернется отец, чтобы он наказал меня по-настоящему.
– Пожалуйста, накажи меня, мама, но не прогоняй Тхань, – в конце концов сказала я тонким голосом и на всякий случай втянула голову в плечи, ожидая еще одной тирады.
Но в этот момент мне было все равно, я беспокоилась только о Тхань, потому что у нее на карту было поставлено больше, чем у меня. Она не могла оставаться в хижине, в которой жила до сих пор. Сваи, на которых стояло ее жилище, были гнилыми и обросли ракушками. Если река выйдет из берегов, Тхань погибнет!
Я с мольбой опустилась перед матерью на колени. Что еще я могла сделать, чтобы смягчить ее сердце?
Но выражение ее лица не изменилось.
– Нам больше не нужны слуги, – сказала она, снова и снова бросая взгляд на Тхань.
– Но я недавно слышала, как Ли жаловалась на то, что она не справляется с работой!
Теперь уже мать удивленно посмотрела на меня.
– Когда ты это слышала? – спросила она.
Мать строго руководила слугами. Поэтому они жаловались лишь тогда, когда хозяйки не было поблизости.
– Всего несколько дней назад, – ответила я. – Прошу тебя, мама! Я уверена, что Тхань не захочет брать плату! Ей нужно лишь немножко еды!
Я оглянулась. Тхань застыла, словно превратившись в соляной столб, как тогда в храме, когда ее сковал