Письма. Том IV (1937). Николай Рерих
происходящего. Так трудно бывает, что и сказать невозможно. Тебе может казаться, что у нас-то все легко, а мы на расстоянии видим, что у Тебя все ладно и прекрасно. Ничего не поделаешь – и в подушку приходится говорить, и выдерживать поток самой невежественной клеветы. Потрясающе все, что Ты пишешь о трагедии Браза. Мы уже читали и прекрасный сердечный фельетон Твой о нем, а теперь Ты дополнил его Твоими свидетельствами о его последних минутах. Опечалились мы и Твоими сведениями о кончине Гиршмана. Если видаешь вдову его, передай ей наше самое сердечное соболезнование. Ты правильно пишешь в Твоем фельетоне, что многие уходят, и это обстоятельство еще более обязывает остающихся держаться в единении, в традициях культуры и преданности всему прекрасному. По корреспонденции нашей из разных стран видно, каково катастрофичное положение во всем мире. Страшно подумать, что человечество, обуянное яростью разрушения, выливает воду из ванны вместе с ребенком. Еще недавно Рабиндранат Тагор писал мне о том, что хотя голоса наши об охранении культурных сокровищ и теряются в бранном шуме, но мы должны неустанно твердить о сохранении всего прекрасного, ибо иначе лишь молчанием своим будем ускорять конец цивилизации. Когда мы говорим об охранении культурных ценностей, конечно, мы не надеемся на то, что враждебные ядра перестанут летать по миру, но мы хотим неустанно напоминать человечеству от ранних школьных лет о ценностях, которые каждый человек во имя своего достоинства должен оберегать. Должен сказать, что в этом движении мы находим много друзей в разных странах. Трогательно видеть, как люди малоимущие на последние гроши издают широко расходящиеся брошюры и тем пробуждают сознание народа. Уже двадцать одно правительство признало Пакт, а во многих других странах правительства хотя и не подписали формально, но представители их уже дружественно обсуждают возможности. Посылаю Тебе брошюры о Пакте, а также мою последнюю книгу «Нерушимое»[9], в которой опять твержу о том, что нам всем нерушимо дорого.
Конечно, Ты правильно пишешь, что многое приходится говорить в подушку, но не нам судить о путях, на которых воспринимается слово о Культуре и Красоте. Можно лишь сказать, что поистине неисповедимы пути эти. Никогда не знаешь, кто и где загорается идеей спасения истинных ценностей. Но скажу лишь одно, что даже в этой же почте получилось несколько трогательных писем все о том же. Так, например, группа молодежи с Дальнего Востока отправляется в кругосветное путешествие со Знаменем Мира, не убоявшись всех трудностей такого пути. В Литве и Латвии предположены конгрессы все о том же. В Польше распространяют в многих тысячах польскую брошюру[10] – значит, совершенно в нежданных местах вспыхивают очаги, охраняющие священный огонь. И Ты не можешь предугадать, где Твои замечательные художественные письма пробуждают молодое сознание. А вот нам постоянно приходится слышать искреннее почитание Твоего слова. И мы рады всячески подчеркнуть, что такое авторитетное суждение, как Твое, сейчас является исключительным
Pact Rericha: Ochrona Skarbów Kultury / Wstępne slowo od wyd. Warszawa, 1936.