Хранитель долины Сидэ. Ника Лемад
к деревне стволы становились все реже и в конце концов лес плавно перетек в реденькие осинки, которые ветер не стеснялся трепать, клоня почти к земле. За ними Тай разобрала смех, выкрики; стало досадно, что мальчишки плавают вволю в любое время, а ей, как обычно, нужно плескаться в корыте, огороженном переборкой. Немедленно возникло желание прыгнуть к ним, пока бабушка не видит. Один раз проплыть в зеленоватой воде.
Тут же Тай себя одернула, припомнив, что и плавать-то не умеет. Вполне может утонуть, потому как вряд ли кто из ребят поможет. Возможно, только Мелек сжалится, и то из-за Йены, которая огорчится, если брат утонет.
– Эй! – закричали со стороны запруды. Тай перехватила крепче корзину. – Эй, заморыш! Иди купаться!
Дан, кузнецкий сын, заметил крадущегося мимо недруга. Выбравшись на берег, отряхнулся как собака, и подзывал к себе, а Тай быстро заморгала, заставляя себя не смотреть, как наказывала старая Таната. Замотала головой, краем глаза отмечая, насколько плотно сложен сосед; такой, что никакой палкой не пробить, не пронять. Руки, ноги как бревна, на животе хорошая прослойка жирка, то и смеялся, пока кулаки отбивала об него. И…
Тут Тай забыла, что глаза нужно закрыть и топать домой.
Следом выбрался его друг. Потоньше, пониже, но в общем схожий с Даном. И Мелек стоял в воде по колени, приложив ладонь ко лбу. С той же самой штукой между ног, которой у нее самой и в помине не было.
Тай уставилась на нее с открытым ртом, не думая о том, как нелепо выглядит и что подумают мальчишки, начавшие уже перешептываться между собой и посмеиваться. Мелек, внезапно покраснев, вернулся по пояс в запруду. Глаза опустил, а после и вовсе ушел под воду с головой; будто Йена перед ним стояла, а не Тай.
Тай взъерошила волосы, не зная, что сказать, как вести себя. В голову полезли петухи и куры, но те отличались только перьями. Собаки. Коты. Бараны. То, на что и внимания никогда не обращала за ненадобностью.
Саф, выглядевший несколько ошеломленным и жующим слова. Но с ним все понятно, он просто Йены не видел.
Машинально Тай прижала руку между ног, ничего отличного от обычного не обнаружила. Заставила себя фыркнуть, поднять корзину, показывая, что дело у нее, отвернуться и шагать по дорожке, к приоткрытым воротам. Держать спину ровно, не бежать.
Сердце все ускорялось.
Так вот какой изъян у нее, над которым смеяться все будут.
Ногами уже поднимала клубы пыли, так неслась по дороге, оставляя за собой след из веточек мяты.
– Бабушка! – закричала, ворвавшись в дом.
Таната подняла голову от штанов, которые зашивала, сидя у окна. Быстрый взгляд на багровое лицо, дрожащие губы – и жестом показала поставить корзину и подойти.
– Что случилось? – негромко спросила, отложив иглу на подоконник. Туда же отправились штаны, а высохшие руки притянули Тай ближе. Таната пригладила взмокшие кудри. – Рассказывай.
– Я видел… – запыхавшись, Тай замолчала. Продышалась. – Видел. Дана видел. И Ирика видел. И… – огляделась,