Трамвай отчаяния 2: Пассажир без возврата. Алексей Небоходов
стояла невысокая сцена с аккуратным подиумом, рядом с которым располагался белый экран. Кто—то предположил, что сейчас им покажут презентацию – может, расскажут об условиях работы, распорядке, суммах гонораров. Вряд ли что—то новое.
Официанты, одетые в однотонную чёрную форму, бесшумно разносили напитки. Бокалы были наполнены лёгким белым вином, которое пахло охлаждённым виноградом, а вот еды на столах почти не было – лишь несколько ваз с гроздьями ягод и гранатом, да пара корзин с миндальным печеньем.
– Кажется, это уже перебор, – тихо сказала одна из девушек, откидываясь в кресле и скользя взглядом по столу. – Нам что, запрещено есть после шести?
– Это часть концепции, – отозвалась другая, с улыбкой поднеся бокал к губам. – Элегантность и лёгкость. Никому не нужны уставшие девушки с тяжёлым взглядом.
– Да? – брюнетка с короткой стрижкой, сидевшая рядом, склонила голову набок. – А тебе не кажется, что всё это больше похоже на секту?
Она сказала это почти шутливо, но в голосе прозвучала доля сомнения. Её соседка, поправляя волосы, фыркнула:
– Слишком много вина, и сразу везде видятся заговоры. Расслабься. Мы же на вечеринке.
Женский смех прокатился по залу, но некоторые всё же уловили в словах смысл. Атмосфера действительно была странной.
Здесь не было лишних людей, никто не суетился, не заглядывал в телефоны. Никаких фотографий на память, никаких случайных переписок. Никакого хаоса, который неизбежно возникает, когда в одном помещении собирается столько людей.
Всё развивалось в идеально выверенной последовательности. Те, кто были внимательнее остальных, отмечали и другие детали.
Где—то за боковыми дверями раздавались приглушённые звуки голосов, но если прислушаться, можно было уловить, что переговаривались не между собой, а произносили ровные, размеренные фразы, будто что—то обсуждали по инструкции.
Персонал двигался плавно, почти синхронно. Их лица оставались безучастными, как у хорошо обученных актёров, отыгрывающих одну и ту же сцену сотый раз.
Несколько девушек начали теребить браслеты, играть с бокалами, постукивать ногтями по стеклянной поверхности столов. Лёгкое, почти невидимое напряжение нарастало, но никто не решался первым сказать, что чувствует себя неуютно.
Одна из них посмотрела на соседку, но та, отвернувшись, рассматривала зал с таким выражением, будто пыталась удержать в голове какую—то смутную мысль.
– Ты какая—то напряжённая. Что случилось?
– Не могу объяснить… У меня ощущение, будто я уже бывала здесь, хотя точно знаю, что это невозможно.
– Ты имеешь в виду этот отель? Может, похожий интерьер?
– Нет, нечто другое. Вся обстановка, свет, даже запахи… Всё кажется знакомым, но я не могу вспомнить, откуда именно.
Разговор оборвался, когда боковая дверь открылась. В зал вошёл мужчина средних лет – высокий, худощавый, с седыми висками и едва заметной улыбкой, которая выглядела скорее профессионально,