Ночь, когда погасли звезды. Андрей Колокольников
себе представить. Отовсюду слышались шорохи и звуки, похожие на осторожные шаги. От ощущения застывшего на нем взгляда из темноты, кожа на спине покрылась мурашками, а каждый волосок встал дыбом, как если бы его раздели до костей. Руки начали дрожать, а в легкие словно насыпали песка, каждый вдох давался с трудом. Глаза волшебника засветились ярко, как звезды в кромешной тьме. Взглянув в них, можно было ослепнуть. Он стал осматриваться в поисках источников шума, но ничего не заметил.
Внезапный злорадствующий хохот, подобно стреле, пронзил разум Тилозира.
– Наконец-то! – завопил высокий голос. В нем слышался металл. – М-м-м, прохладный ветер, – голос стал глубже так же внезапно, как появился, но оставался напряженным и угрожающим. – Свежесть, как после дождя. Я снова… снова чувствую. Я так скучал по этому! – тон вновь поднялся.
Воздух стал комом в горле волшебника, и все посторонние звуки просто пропали. Остался лишь он и треск костра.
– Ты боишься… – с наслаждением продолжил он. – Спустя столько лет этот страх не угас. Я скучал по нему так сильно! А ты, ты скучал по нему?
Голос упивался каждым произнесенным словом. Он был самым близким, кого Тилозир знал, и звучал прямо внутри него. Волшебник быстро подошел к костру и сел рядом. Он пристально посмотрел на пламя, которое волновалось от дуновения ветра, и, быстро собравшись с мыслями, мысленно заговорил, наконец прервав непрекращающийся хохот:
«Только мертвецы не ведают страха».
В желудке появилось легкое жжение.
– Ты ведь помнишь, чем все кончилось в прошлый раз, верно? Ну конечно же помнишь, – голос был немного раздражен, но при этом говорил с необычайным надрывом.
Из-за исходящего от учителя напряжения проснулась Ная. Она чуть привстала и посмотрела на Тилозира, но тот даже не заметил ее, будто находился в совсем другом месте. Он упорно смотрел на огонь, не отрываясь ни на миг. Вид у него был серьезный и встревоженный, по лбу стекали капли пота, а руки цеплялись друг за друга так, будто одна из них должна сорваться в пропасть.
«Ты всегда был слеп, слеп и теперь, – мысленно ответил ему волшебник. – Прежде я думал, что запер тебя достаточно хорошо, но вижу, что стоит закинуть тебя еще дальше. Оттуда ты не сможешь выбраться».
– Успокаивай себя, как хочешь. Тебе это не поможет. Когда Голод явится за тобой – он явится за ней! – Тилозир бросил взгляд на дочь и тут же вернулся к огню. Девушка притворилась спящей и удивилась, что это сработало. – Да-а-а. За нее ты боишься даже больше, чем за остальных, – сказал он и рассмеялся. Волшебник, сдвинув брови, прикусил губу. – Скоро тебе придется дать мне свободу, – произнес постепенно затихающий голос. Его последние слова звучали почти шепотом.
Тилозира знобило от страха и гнева. Он резко взмахнул рукой в сторону, и где-то далеко послышался хруст деревьев, а вскоре и грохот, разбудивший рыцарей. Они рефлекторно схватились за мечи. Глаза волшебника вновь ярко сверкнули, и окружающие, почувствовав