Не слушай колокольчики. Мира Ши
движениях и собранности. Сперва Арда невнимательно растоптала грибницу, затем – спугнула семейство белок, которые могли стать прекрасной заменой зайцу. Чертов фейри поселился в ее голове, и по его милости они могли остаться голодными.
Арда отгоняла от себя опасения. Странное дело, она всегда отрицала существование древней магии. Говорила, что это все прибаутки, повторяла, что иные не так уж сильно отличаются от людей, что их силы – выдумка. За год своего недолго ученичества у Виллема, три года одиночной охоты и четыре – в компании Фэй, Арда встречала разных иных лишь пару раз. В тринадцать ей попался лепрекон, который обвел неопытную девчонку вокруг пальца и украл три золотых монеты, а пару лет назад в горной деревне они поймали агуану2, топившую местных детей в озере. Пусть изредка иные и попадались по всему Дану, но силы в них не чувствовалось. Волшебный народ казался наследием старых преданий и славных времен Великих герцогов прошлого. Для многих единственным способом повстречаться с ними был визит на невольничий рынок – ни один иной из оказавшихся там уж точно не мог бы оказаться вместилищем древней магии.
Поэтому Арде было сложно верить церковникам, наперебой кричащим, как опасны бывают фейри, как страшна их потусторонняя древняя магия, как коварна пленительная внешность, как обманчивы обещания, и что они – дети подземного мрака. Арда верила лишь тому, что познала на опыте. Сказки же бабки-травницы и наставления церкви вызывали у нее желание крепко выругаться. Но когда они с Фэй поймали фейри у подножья холма, она ощутила дрожь. Тогда Арда подумала, что это кураж от погони, удовольствие от добычи, но теперь, неуклюже ломая ветки в лесной чаще и спотыкаясь о пеньки, она была вынуждена признаться хотя бы себе – на мгновение она испугалась.
Когда она снова оказалась между теми деревьями, на которые указала Фэй, то уже была готова отказаться от коня и поступиться пятью золотыми – лишь бы поскорее отделаться от пленника. Его, впрочем, на месте не оказалось, как и напарницы. Арда прождала их еще несколько минут прежде, чем поддаться беспокойству. Как бы она ни доверяла Фэй ее навыкам, привычка оберегать напарницу сидела в Арде так глубоко и крепко, что иногда волнение за ее жизнь брало верх над всем остальным. Пусть Фэй была старше и опытнее, она провела детство под крышей собственного дома. У нее был кров и род, была родительская забота и защита семьи. И было странно, что Фэй выбрала жизнь охотника, ведь не росла в суровых условиях. Поэтому Арда пыталась ее оберегать, хоть и поняла со временем, что в этом нет нужды.
Арда тревожно считала наросты на коре дерева перед собой.
– В лесу, поди, сложно найти хворост? – сорвалась она на Фэй, когда та, наконец, вернулась на место ночлега. Фейри, бледный, как смерть, тащился за ней. Руки напарницы были заняты охапкой веток, веревку она надежно – на первый взгляд – привязала к поясу. В ответ на грубый тон Фэй только приподняла бровь, не спеша сгрузила ветки на землю, отряхнула свою темно-синюю накидку и лишь затем
магическое существо, оберегающее чистую воду