Песнь расколотых небес. СанаА Бова
легенды и страхи. Одни кланы поклонялись осколкам, возводя храмы из бамбука и камня, где жрецы в белых шелках возносили молитвы богам. Другие видели в них угрозу, ибо падающие куски неба могли стереть целые города, оставив лишь дымящиеся кратеры и шепот стихий.
Мир под небесами стал ареной вечной борьбы. Клан Огненного Феникса, чьи воины носили доспехи из алого нефрита, правил восточными пустошами, где земля дымилась, а реки текли расплавленным золотом. Их мечи, закаленные в пламени осколков, могли разрубить камень, а их боевые искусства, напитанные ци огня, сжигали врагов дотла. На западе клан Водяного Дракона плел сети из рек и каналов, их корабли скользили между парящими островами, а воины с копьями, чьи наконечники сверкали, как жемчуг, охраняли водные пути. Север принадлежал клану Земляного Тигра, чьи крепости вросли в горы, а их мастера ци могли вызвать лавины одним ударом кулака. Юг же был домом клана Металлической Змеи, чьи кузницы звенели день и ночь, рождая клинки, что пели на ветру, а воины двигались с грацией танцующих теней.
Но не только кланы определяли этот мир. Духи стихий, рожденные из силы Ци Лин, бродили по осколкам. На огненных островах фениксы расправляли крылья, их перья падали, как искры, и каждый взмах мог вызвать бурю пламени. В водных лабиринтах карпы с золотой чешуей охраняли струны, их глаза сияли, как луны, а хвосты поднимали волны, что топили целые флотилии. В горах земляные тигры рычали, их когти оставляли борозды в камне, а в металлических лесах змеи скользили меж деревьев, их шипение было подобно звону клинков. Драконы ветра, самые могучие из духов, кружили в бурях, их чешуя переливалась, как облака, а когти могли разорвать сам воздух.
Смертные боялись этих созданий, но жаждали их силы. Осколки, что падали на землю, несли в себе частицы стихий – кристаллы ци, способные исцелять, усиливать или разрушать. Кланы сражались за них, их войны заливали реки кровью, а их победы возносили героев к небесам. Но ни один смертный не слышал полной Песни Небес, что могла бы собрать осколки воедино. Лишь монахи-даосы, укрытые в пещерах среди облаков, хранили память о прошлом. Их свитки, написанные чернилами из сажи и крови драконов, говорили о Ци Лин, о ее гуцине и о том, что однажды придет тот, кто сыграет мелодию, способную исцелить мир – или уничтожить его.
Время текло, как река, что точит камень, и память о Небесном Дворце тускнела в умах смертных. Боги, укрывшиеся на своих осколках, следили за миром с холодным равнодушием. Цянь Лун парил в бурях, его крылья гнали облака, а голос гремел в громах, напоминая смертным о его мощи. Хуо Фэн сидела на троне из огня, ее фениксы кружили над пустошами, а пламя ее гнева могло спалить целые земли. Шуй Юнь лежал в глубинах водных островов, его глаза мерцали в тенях, а коварство плело сети, что опутывали кланы. Ту Шань застыла в горах, ее дыхание поднимало пыль, а воля держала осколки, как страж, что не ведает сна. Они правили, но их сила была неполной, ибо струны Ци Лин, разбросанные по миру, хранили часть их сущности.
Великий Осколок,