Синдром раздражённого кишечника. Марина Сергеевна Рябова
Вот чёрное, простое, как тебе нравится.
На диване лежало простое чёрное платье по фигуре с вырезом на груди и короткими рукавами. Виктория надела его и подошла к большому зеркалу в зале, где и сидели Антонина и Настенька. На ней оно граничило с развратностью. И грудь её и бедра, слишком выделяющиеся на фоне обычных девушек или уж тем более на фоне Настеньки, притянули бы к себе любой взгляд даже больше, чем обычно это бывает.
– Очень оно на тебе хорошо смотрится, Вик, – сказала Настенька и попыталась придать своему лицу менее печальный вид.
– Пойдём, чай попьём, – сказала Антонина и увела старшую дочь на кухню.
Виктория рассматривала себя в зеркале светлого шкафа подсвеченная лучами солнца, притуплёнными белыми занавесками. Вроде и платье не короткое и вырез небольшой, но почему же так пошло на ней сидел подобный наряд, и длинные школьные юбки, и обычные блузки только, как это не странно, красное пальто на ней смотрелось правильно даже как-то гармонично, а вот любая другая одежда нет.
Из окна послышались отрывистые удары колокола. Виктория посмотрела в окно и между пятиэтажками увидела вдали большую церковь с тремя золотыми куполами и зелёными стенами. И искусственно вздохнула в такт её звону.
Вечер проходил легко. Виктория сидела у окна и следила за тем, как капли дождя грязнят и без того запачканное стекло. Вдалеке была видна рука Ленина, указывающая вглубь города. А в ресторане царила атмосфера, при которой любой девушке нужно надеть красивое платье и попеременно мигать разным парням.
Все смотрели только на этот освещённый голубым светом столик, за которым сидели четыре молоденькие девушки и болтали обо всём. Только Виктория участия в разговорах не принимала, будто бы её не интересовали отношения и то, как хорошо на них сидят платья, она не проявила участия даже тогда, когда разговор зашёл об учёбе. Да и никто не замечал её отсутствия кроме, озадаченной чрезмерной задумчивостью подруги, Татьяны. Она притворно смеялась вместе с остальными такими же, ничем не выделяющимися в толпе кроме своей молодости, девушками.
Дождь стихал, за соседним столиком поднялся шум из-за того, что официантка пролила кофе на неуклюжую в макияже женщину. Где-то в углу небольшого зала взрослый мужчина наслаждался молодёжной музыкой и Викторией. Хотя, конечно, непонятно, как можно наслаждаться молодёжной музыкой.
Пристальный взгляд мужчины не напрягал её, она его не видела, смотрела вдаль, наблюдая за тем, как птицы кружатся в воздухе, и как одна из них разбилась об окно высокого дома. А мужчина своим не столько пьяным сколько наглым взглядом смущал всех вокруг.
Виктории вдруг позвонила мать. Женщина начала лепетать что-то про Настеньку, что та уже легла спать и младшей доченьке тоже скоро пора возвращаться домой. Виктория встала из-за стола и вышла из ресторана так стремительно-изящно, как только она могла идти.
Мужчина направился вслед за ней. Поймав её пышную фигуру, он в дверях ресторана остановил