Роза и Тень. Ксения Анатольевна Изотова
чтобы потом перепродать лекарям и коллекционерам. Официально Орден не одобрял торговли останками жертв, но де-факто никак ей не препятствовал.
Из-за угла повернула процессия жрецов в серых рясах. Между ними неуклюже ковылял кто-то высокий. Я поспешила отвернуться. Меньше всего на свете мне хотелось сейчас видеть ещё одну смерть.
Шаги жрецов звучно застучали по камням площади. Затем сбивающееся шарканье других ног, истерзанных пытками. И вновь мерные тяжёлые шаги.
– Да пребудет с вами благословение Безымянного, дети мои! – провозгласил жрец.
Горожане склонили с голову с почтительным видом, я повторила этот жест, упорно глядя в противоположную сторону. Я окончательно отогреюсь и уйду прочь. Я не собираюсь смотреть, как горит несчастная жертва Ордена.
– Этот человек годами предавался порокам, – речь жреца текла плавно, как расплавленный металл. – Своим колдовством он вводил в искушение преданных слуг Безымянного. В самом сердце нашей Священной империи он творил зло. Свои чёрные чары он называл невинными фокусами, но на каждом богопротивном представлении ронял семена порока в чистые души людей.
Фокусами? Я медленно подняла голову и посмотрела вперёд. В центре костра торчал столб с привязанным к нему мужчиной – очень высоким, с непропорционально крупными руками и ногами. Несчастный не отводил взгляда от неба и, кажется, не слушал речь жреца. Джейя, ты так и не добрался до Королевства Валар.
Слова жреца превратились в неясный шум на границе сознания. Я впилась пальцами в холодную стену рядом с собой.
– Джейя!
Голос прозвучал слишком тихо, чтобы кто-то мог его услышать. Я набрала полные лёгкие воздухи и закричала.
– Дже…
Чья-то ладонь, пахнущая маслом, зажала мне рот. Меня потащили прочь с площади, закутывая в стремительно тающие обрывки наколдованной шубы.
– Тише, – взмолился Александр. – Пожалуйста, Эрис, тише.
Меня всю трясло, но всё же сил на то, чтобы вернуть иллюзию на глаза, хватило. Я прислонилась к стене, хватая воздух ртом.
– Это Джейя, – прошептала я.
– Ты ничем ему не поможешь, только себя погубишь. Ты можешь вернуть морок?
– Попытаюсь.
Иллюзия возвращалась неохотно. Потребовалось несколько минут, чтобы вновь стать неприметной девицей в шубе и платке. Алекс положил мне руки на плечи и встряхнул.
– Очнись. Нужно убираться отсюда и поскорее.
Я механически кивнула и пошла следом за художником. В тот момент мне было абсолютно всё равно, найдёт меня Орден или нет, стану я следующей жертвой на костре или спасусь. Но Алекс продолжал тащить меня за собой, и его рука на моём плече была тёплой. Только за это тепло я и цеплялась.
Солнечные зайчики скачут по картинам. Многоцветные полотна прикрывают обшарпанные стены, выцветшие, отслаивающиеся обои. На них цветущие поля, табуны скачущих лошадей, катящиеся к горизонту волны. На них свобода.