Роза и Тень. Ксения Анатольевна Изотова
огромные терракотово-ржавые тыквы, десятки бутонов и уже распустившихся соцветий. Архитектура невиданных городов… У очередной картины я остановилась. Бальная зала наполнена светом – он дробится в хрустальных люстрах, отражается от зеркал, преломляется в бокалах, искрится в причудливых украшениях дам. Серебро и бархат, узорчатый паркет… На переднем плане картины полулежит на банкетке девушка. Её хрупкое тело облечено в серебристый муар. У девушки яркая, экзотическая внешность – высокие скулы, пухлые губы, точёные черты лица. Она смотрит в сторону, так что глаза невозможно рассмотреть, видно лишь мерцающий в них свет. Я удивлённо втянула в себя холодный воздух. Неудивительно, что девушка кажется мне знакомой. Это же…
– Похоже получилось? – в мужском голосе смешались смущение и законная гордость творца. – С вами здесь пришлось потрудиться. Капризная Красавица никак не хотела ютиться на моей картине.
– Вы мне польстили.
– Ерунда. Не уверен, что я передал хотя бы часть вашего обаяния.
Я наконец оторвалась от картины и посмотрела на того, кто её написал. Художник стоял передо мной, затаив улыбку. Из молодых и бедных, тут же определила я, – одежда потрёпанная, зато в глазах горит азарт. Он был красив классической красотой и сам мог бы стать моделью для картины – чуть выше меня, стройный, медно-рыжие кудри окружают голову пышным ореолом. Художник рассматривал меня не менее внимательно, но не как живого человека, а скорее как объект, который нужно изобразить на холсте.
– Алекс, – после минутной заминки представился художник, – то есть барон Александр Шергардт. – Он неловко потёр нос и развёл руками. – Лучше всё-таки Алекс. Кто вы, я спрашивать не буду, о прекраснейшая Белль де Роз.
Я рассмеялась.
– Вы снова мне льстите.
– Скорее это вы себя недооцениваете. Я никудышный торговец, и мои картины обречены пылиться в мастерской, но я узнаю красоту, когда её вижу.
На лице Алекса было написано искреннее восхищение, и я невольно смутилась. Он стоял так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло, но это не вызывало никакой неловкости. С Алексом было легко.
– Я бы купила эту картину, но у меня нет денег, – честно призналась я.
– А я бы подарил вам её бесплатно, но надеюсь всё-таки продать богатому поклоннику знаменитой Красавицы. И заплатить за уголь хотя бы на пару месяцев вперёд, – сделал в ответ своё признание художник.
Секунду мы смотрели друг на друга, а затем одновременно рассмеялись.
Я склонила голову, в последний раз глядя на картину. Пожалуй, именно эту сцену я воплощу на нашем празднике.
– Слушайте, у меня есть пригоршня меди, – решительно заявил Алекс. – На шикарный ресторан не хватит, но можем купить по пирожку и посидеть в гавани. Не самое привлекательное предложение, знаю, но…
– Да, – улыбнулась я.
– Вы согласны?
Кажется, художник не поверил своим ушам.
– Да,