Над осевшими могилами. Джесс Уолтер
а чего ты майку-то не простирнул? – спросил он.
– Что?
– Майка, говорю, грязная.
Толстяк себя оглядел и с трудом сглотнул:
– Цапнул из бельевой корзины. Я люблю эту майку.
Ленин сгреб браслет. В подсветке витрины вспыхнули золотые звенья.
– Меня уже грабили, – сказал ломбардщик. – Не бойся, я даже не пикну. Я сам полгода отмотал. За мухлеж с чеками. Так что я все понимаю. Не сомневайся.
Лицо Ленин пошло красными пятнами.
– Почему ты заплатил ей гроши? Не мог по-честному?
Толстяк молчал, разинув рот.
– А что еще было? Что ты заставил ее сделать?
– Ничего… – Хозяин поперхнулся.
– Встань на колени.
Ломбардщик обмер:
– Мы же вроде как сладились… Я думал, все путем…
– На колени.
– Слушай, прости за твою бабу.
Ленин шевельнул стволом, и хозяин медленно опустился на колени. Взгляд его обежал комнату, словно в поиске хоть какой-нибудь лазейки или помощи. Ленин видел, как дрожит неряха, на коленях такой маленький, и чувствовал, что его самого знобит. Может, не надо? Постращать мужика – и хватит. Опа, квитанция так и осталась в кулаке. А мужику невдомек, что у него подбородок ходит ходуном. О чем он сейчас думает? А каково было Шелли? Наверняка он о чем-то сожалеет и что-то хотел бы изменить. Да нет, это зрелые мысли, а у сморчка сейчас одно детское желание – прижаться к мамочке или спрятаться под кровать. Про животное говорят: отмучилось. Наверное, в этом что-то есть. Жизнь – сплошное паскудство. И какая разница, хорошо ты поступаешь или плохо. Всякая жизнь когда-нибудь закончится.
Ленни поднял пистолет. Толстяк зажмурился и закрыл руками лицо.
– Господи! – взвыл он. – Что с тобой вчера стряслось-то?
7
– Это он.
Дюпри взял Каролину за плечо и подровнял тонкую пачку листов – на каждом шесть фотографий анфас и в профиль:
– Гляньте еще разок. Чтоб наверняка.
– Излишне. Это он.
– Поблажьте мне, – улыбнулся Дюпри.
Каролина просмотрела все распечатки и вновь отобрала второй лист. Потом щелкнула по фото и оттолкнулась от стола:
– Номер четыре, точно.
– Правильно, – сказал Спайви.
– Это не экзамен, – буркнул Дюпри.
Каролина отвела взгляд от снимков:
– Четвертый номер.
В углу допросной Спайви завозился со своей новой игрушкой – диктофоном, недавно заменившим всегдашний блокнот:
– Двадцать девятое апреля. Опознание по фото. В четвертом номере детектив Мейбри опознала человека, который двадцать восьмого апреля сбросил с моста Кевина Хэтча по прозвищу…
Дюпри стиснул ему пальцы, заставив отключить диктофон.
– Не надо, – сказал он. – Не смеши людей.
Спайви вышел из комнаты, что-то бормоча в микрофон.
– Вы уж извините. – Дюпри собрал распечатки и сел рядом с Каролиной, взглядом сверлившей дырку в столешнице. – Идею запустить мартышек в космос похерили, видимо, не зря.
Каролина