Вот жизнь моя. Фейсбучный роман. Сергей Чупринин
оборачивали всё в свою пользу, лихие постмодернисты 90-х! Говоришь, например, автору: «Что же это вы, батенька, так скучно свой роман начали?» А он в ответ: «Так я ведь и хочу, чтобы читатель первые страниц сто дремал-дремал, а потом как вздрогнул!..» Ты ему: «Я понимаю, конечно, что мерзости жизни в вашей прозе оправданны, но ведь от главы, скажем, шестой читателя и стошнить может». – «Да? – он переспрашивает. – Может? Ну, слава богу, всё у меня, оказывается, получилось, как я и задумывал».
Так что год прошел, другой, третий, и перевели мы господ постмодернистов с режима наибольшего благоприятствования к публикации на общих основаниях. Если хорошо – печатаем. Если так себе – отклоняем. А другая это проза или не другая, пусть ученые люди на своих конференциях разбираются.
Самый конец 1987-го. Александр Борисович Чаковский доживает в «Литературной газете» последние дни[355]. Виталий Александрович Сырокомский уволен много раньше – без объяснения причин[356]. Новым главным скоро станет Юрий Петрович Воронов[357], но пока все дела ведет Юрий Петрович Изюмов[358], заступивший в редакцию на роль первого зама с высокого поста помощника Виктора Васильевича Гришина.
А на дворе бушует перестройка. И я для новогоднего номера собираю полосу из высказываний писателей о главных событиях миновавшего года. Почти все называют «Детей Арбата» Анатолия Рыбакова. Кто-то статус классического пророчит роману «Белые одежды» Владимира Дудинцева. Не обойдены вниманием и деревенщики – всё, словом, по-«старолитгазетовски»: сбалансированно, но с уклоном в либерально-прогрессистскую сторону.
И тут я с тем же вопросом звоню еще и Давиду Самойловичу Самойлову. «Главное событие? – переспрашивает он. – И коротко? Тогда пишите. – И, будто каждое слово с большой буквы, произносит. – Нобелевская Премия Иосифу Бродскому».
Сейчас-то и я так думаю. Но тогда, признаться, был чуть смущен. Знал, во-первых, по предыдущим разговорам, что стихотворец Самойлов к стихотворцу Бродскому относится, скажем так, не однозначно. Ну и во-вторых, как же «Дети Арбата»?..
Но Давид Самойлович моего смущения не принимает. Так что вот оно – полоса сверстана, все идет с колес. И вдруг тишком, что в «Литературной газете» раньше было не принято, меня в секретариате предупреждают, что Изюмов все антисталинские фиоритуры, за которые я опасался, на полосе оставил и снял только самойловские четыре слова.
Иду к начальству. «Вы, Юрий Петрович, сняли?» – «Я». – «Но почему?!.» И он доверительно-доверительно, как своему, говорит мне: «Ну зачем нам с вами эти жидовские штучки?»
Немая пауза. Я выхожу. Надо бы, конечно, написать для самоуважения, что хлопнул дверью, но нет, не хлопал. Просто понял, что век мой в «Литературной газете» уже измерен. И действительно, меня, «золотое», как тогда выражались, перо, занимать в газете почти перестали. С просьбами не обращались, от моих предложений почти всегда уклонялись. «Почему так?» – мучаю я вопросами Евгения Алексеевича
«Чаковский доживает в „Литературной газете“ последние дни…» – инициатором увольнения Чаковского стал его первый заместитель Ю. П. Изюмов. Вот как об этом рассказано в изюмовских воспоминаниях: «Не будь горбачевской „перестройки“, он <Чаковский> мог бы и дальше оставаться на своем посту: редакция работала как хорошо отлаженный механизм. Но происходившее в это время в стране изменило ситуацию». И хотя, по словам Ю. П. Изюмова, «Литературная газета» оставалась одним из немногих изданий, не включившихся в кампанию всеобщего поношения», ей, «чтобы и дальше держаться своих позиций, не бежать вдогонку за демстадом, нужно было твердое авторитетное руководство. Александр Борисович, увы, уже не мог твердо держать руль среди бушующих кругом волн». Поэтому у нашего мемуариста, заручившегося поддержкой руководства Союза писателей, и возникла идея сменить Чаковского на Воронова: «Скрепя сердце еду к Зимянину. Рассказываю о ситуации в редакции и передаю просьбу редколлегии. Михаил Васильевич тоже за. Докладывает Горбачеву. Вскоре звонит, передает его реакцию: для „Литературной газеты“ не пожалеем отдать даже такого ценного работника. Зимянин без проволочек пригласил Александра Борисовича, объяснил ему политику нового руководства в обновлении кадров, пообещал оставить и членство в ЦК, и депутатство со всеми полагающимися житейскими приложениями. Проводили Чаковского на пенсию тепло и сердечно, как он того заслуживал»{28} (Ю. Изюмов, http://izyumov.ru/Vospominaniy_LG/Voronov.htm).
«Без объяснения причин…» – «В 1980 году в „Литературной газете“ произошла какая-то неблаговидная история с первым замом главного редактора Виталием Александровичем Сырокомским», – подчеркнуто нейтрально написал об этом в своих воспоминаниях Ю. П. Изюмов (Ю. Изюмов, http://izyumov.ru/ Vospominaniy_LG/novobranec.htm). «Чаковский, – как вспоминал Ю. П. Изюмов уже в беседе с В. В. Огрызко, – узнал об отставке Сырокомского из телефонного звонка секретаря ЦК Михаила Зимянина. Чаковский поинтересовался, что случилось. Зимянин ответил: „Сырокомский знает, за что его сняли“. На этом разговор закончился» («Литературная Россия», 20.02.2015).
Воронов Юрий Петрович (1929–1993) – поэт, известный не столько книгами стихов, среди которых действительно неплохой сборник «Блокада» (1968), сколько своей завидной карьерой: секретарь Ленинградского обкома ВЛКСМ, главный редактор газеты «Комсомольская правда» (1959–1965), ответственный секретарь газеты «Правда», затем заведующий ее корпунктом в ГДР и Западном Берлине (1968–1984), главный редактор журнала «Знамя» (1984–1986), заведующий отделом культуры ЦК КПСС (1986–1988) и, наконец, главный редактор «Литературной газеты» (1988–1990). В годы молодости был, говорят, превосходным журналистом с прогрессистскими наклонностями, но, вернувшись в Москву после полуторадесятилетнего полуопального пребывания в Берлине, не запомнился ничем: ни в ЦК КПСС, ни в «Знамени», ни в «Литературной газете».
Изюмов Юрий Петрович (1932) – журналист, работавший помощником первого секретаря Московского горкома КПСС В. В. Гришина (1970–1980), откуда он и был приглашен на должность первого заместителя главного редактора «Литературной газеты» (1980–1990)1. Назвав горбачевскую перестройку «буржуазной контрреволюцией», Изюмов в дальнейшем выпускал коммунистический еженедельник «Гласность» (1990–2008), был инициатором проведения так называемого «восстановительного» съезда КПСС в 1992 году. Автор красноречивых «Воспоминаний о „Литературной газете“, представленных на его персональном сайте («Досье Изюмова», http://izyumov.ru/index.htm).