Воронята. Мэгги Стивотер
еще раз, как его звали, – попросила Нив.
– Он сказал только: Ганси. – Блю смутилась, произнося это имя. Почему-то мысль о том, что она может сыграть какую-то роль в его жизни или смерти, делала ее ответственной за его опосредованное присутствие в кухне.
– Этого достаточно.
Нив наклонилась над салатницей, беззвучно шевеля губами, по жидкости медленно двигалось ее темное отражение. Блю продолжала думать над словами матери: «За то, что ты увидишь, я не несу никакой ответственности».
От этого их нынешнее занятие казалось значительнее, чем обычно. Дальше от шуточек природы и ближе к религии.
В конце концов Нив что-то пробормотала. Блю не смогла понять значения этого нечленораздельного звука, зато на лице Моры вдруг появилось триумфальное выражение.
– Н-да, – сказала Нив уже вслух. – Вот это штука…
Она произнесла фразу с ударением на «штука», и Блю поняла, как все обернулось.
– Что ты видела? – спросила она. – Как он умер?
Нив, в свою очередь, не сводила глаз с Моры. Но на вопрос Блю ответила, даже не дожидаясь его.
– Я его видела. А потом он исчез. Просто скрылся в никуда.
Мора всплеснула руками. Блю отлично знала этот жест. У ее матери он означал, что ей удалось в ходе спора найти неопровержимый довод. Правда, на этот раз решающий довод содержался в салатнице, наполненной смесью виноградного и клюквенного сока, и Блю не могла даже представить себе, в чем он мог состоять.
– Только что он был здесь, – пояснила Нив, – а потом – раз, и ничего.
– Такое бывает, – сказала Мора. – Здесь, в Генриетте. Тут есть такое место – или места, – которых я не могу видеть. А случается, что я вижу, – при этих словах она повернулась в сторону, сделав это так, что Блю заметила, как старательно мать не смотрит на нее, – совсем неожиданные вещи.
Теперь Блю вспомнила, что мать много раз категорически отвергала всякие предложения покинуть Генриетту – даже когда подворачивались реальные возможности переехать в другие города, – несмотря на то, что жизнь здесь была довольно дорогой. Блю однажды залезла в компьютер матери и наткнулась на переписку по электронной почте. Один из ее клиентов-мужчин буквально умолял Мору взять Блю «и все остальное, без чего вы не сможете прожить» и переехать в его обширный таунхаус в Балтиморе. На это Мора сурово сообщила, что не может этого сделать по многим причинам, главная из которых состоит в том, что она ни за что на свете не покинет Генриетту, а последняя – в том, что она не может быть уверена, что он не заманивает их к себе, чтобы убить топором. В ответ он прислал сообщение, состоявшее из одного унылого смайлика. Блю не раз пыталась угадать, что с ним потом случилось.
– Мне все-таки хочется знать, что ты увидела, – сказала она. – Что это за «ничего»?
– Я пыталась проследить за мальчиком, которого мы видели минувшей ночью, вплоть до его смерти, – ответила Нив. – Я чувствовала, что по времени она недалека, но вдруг он исчез в какое-то место, которого я не смогла разглядеть. Не знаю, как это объяснить. Я подумала, что дело тут во мне.
– А вот и