А вот ещё случай был… Занимательные истории. Александр Филиппов
Ивановна.
Клифт указал на тропинку, ныряющую через калитку в заборе из сетки «рабица» в пойменный лес:
– Прогуляемся?
Вековые дубы, смыкаясь над головами, создавали здесь тень и прохладу. Из-за близости реки тропинка влажно пружинила под ногой. Стрекотала скандально потревоженная кем-то сорока.
– Сколько денег нужно, что бы исправить все выявленные этими проверяльщиками нарушения? – деловым тоном осведомился Клифт.
– Три миллиона рублей. Минимум. Но таких денег никто нам не даст, – понурясь, призналась Елизавета Ивановна.
Клифт в три затяжки высосал сигарету, старательно раздавил каблуком окурок, легонько тронул заведующую за плечико:
– Пойдёмте…
Вернувшись во двор, он свистнул водителю, старательно елозившему тряпкой по лобовому стеклу:
– Серёга! Тащи сюда мою сумку.
Когда тот подошёл, с заметным напрягом волоча саквояж, передумал:
– Поставь её вон там, на крылечке.
И когда шофёр отошел, шепнул Елизавете Ивановне:
– Там пять миллионов рублей. Наличкой. Берите, и тратьте на всё что нужно.
Та потеряла на мгновенье дар речи, а потом залепетала сбивчиво:
– Ой, а как же… Спасибо… Я прямо не знаю…
А потом порывисто обняла Клифта и звучно чмокнула его в щёку.
– Да ладно… Ничего… Не обеднеем… – конфузливо пробормотал тот, и рванул дверцу джипа, скомандовав вернувшемуся шофёру:
– Поехали!
– В аэропорт? – живо осведомился тот.
– Нет. Не в этот раз. Давая назад, в контору.
Хмыкнув каким-то своим мыслям, отвернулся, и всю дорогу смотрел в боковое окно.
14
Пришлось Клифту задержаться в компании ещё на какое-то время. Жил он здесь как при коммунизме, на полном бесплатном обеспечении. В гостинице его кормили, переодевали каждый день в чистое бельё и рубашку, и денег не спрашивали. Костюмы, туфли – как в магазине, рядами висят да стоят, подходи, выбирай. Куда торопиться? Глядишь, ещё деньжат подгонят, тогда и рванёт…
Удивительно, но только здесь, мотаясь по буровым, он впервые осознал по-настоящему значение слова «воля».
У зеков оно означало всё, что находилось по внешнюю сторону забора, опутанного колючей проволокой и спиралями «егозы», с вышками по углам периметра.
Но оказалось, что воля – это когда горизонт перед тобой – на сотни километров вокруг, но и там, где рыжая, выжженная палящим зноем степь сливается с белесым, безоблачным небом, пространство вовсе не сворачивается, не кончается, а тянется на юг, как объяснили здешние старожилы, через Казахстан до Монголии и Китая. И ты, в принципе, можешь, если появится такое желание, отправится в путь по этой огромной, воистину бескрайней степи, где редки людские поселения, и гуляет лишь тугой, жаркий полуденный ветер, шевеля реликтовый ковыль и спелые колосья налитой солнцем пшеницы.
Будучи