Жизнь переменчива. Рассказы. Анна Вислоух
молча надел рубашку, пригладил пятерней мокрые волосы и обернувшись, широко и красиво улыбнулся.
– Окончил Московский архитектурный институт, не женат, не привлекался, – отрапортовал шутливо. – В Москве у меня своя фирма. Чтобы успевать к тебе, мотаюсь оттуда на машине. Сегодня сломался прямо на дороге, еле-еле доковылял до города, сдал здесь машину в ремонт, завтра обещали сделать. Другие вопросы будут? А то я очень устал… Да, и ещё. Ехать обратно мне не на чем. Ты уж разреши переночевать у тебя. Надеюсь, спальное место найдётся?
– Найдётся, – машинально, как эхо, ответила Женька, напряженно думая о чём-то своём. Наконец, она уловила кончик мысли, стала её вытягивать, наматывая на невидимую, но жёсткую ось, и со всего размаху шмякнула этой палкой по незащищённой его улыбке.
– Зачем я тебе? – она закрыла лицо руками, чтобы не видеть, как он закорчится от боли, и услышала будто со стороны свой звенящий, готовый вот-вот сорваться на крик, голос:
– Позаботился и хватит! Выполнил волю брата, совесть твоя теперь чиста, можешь спать спокойно! Катись в свою Москву, и чтобы я тебя больше не видела! Мать Тереза ещё нашлась… нашёлся…
Она запнулась, потому что не знала, как надо правильно применять это имя, ставшее нарицательным, по отношению к мужчине. И бывают ли мужчины, которых можно так называть? Пока она решала эту сложную задачу, в комнате установилась какая-то подозрительная тишина. Женька раздвинула пальцы и осторожно посмотрела в образовавшуюся щёлочку. Олег спал, откинув голову на спинку кресла, спал красиво и безмятежно, как может спать мужчина, привыкший выполнять свой долг так же красиво и незаметно.
Она принесла из спальни подушку, попыталась пристроить у Олега в изголовье. Он приоткрыл глаза и пробормотал:
– Ты ко мне привыкнешь…
Потом обнял подушку двумя руками и, посапывая, совсем как маленький Тимка, заснул. Женька всю ночь просидела на полу возле него, до рези в глазах вглядываясь в родные, знакомые и такие незнакомые черты. Проваливаясь в воспоминания, снова будто бы поплыла по волнам и опять не могла достать ногами до дна, но бездна уже не пугала её, ведь она всё-таки научилась за эти годы плавать.
«Заяц-то в детстве не труслив» – вдруг вспомнила она их с Викой неоконченный роман. Подумала немного и решила: «И в отрочестве тоже».
Поездка в город
Памяти моих родителей
Эта поездка всегда была событием. И молодые командирские жёны ждали её с нетерпением. Когда живёшь безвылазно в глухом уральском лесу, когда вокруг лишь волки да медведи, да кряжистые столетние дубы с кедрами, сжимающие небольшую «секретную» воинскую часть в плотное кольцо, так хочется хоть изредка пройтись в туфельках на тоненьком каблучке по настоящему асфальту, посмотреть на свое отражение в витринах магазинов, да и просто подышать воздухом пусть небольшого, но всё-таки города. Город! Он манил своими огнями и соблазнами (да какие там соблазны-то были в конце 50-х!) и они, молодые, счастливые, в нарядных крепдешиновых