Здесь. Философия данности. Руслан Назаров
возникая и продолжающие возникать вещи». Иными словами, человек открыл вокруг себя хаос, который таил «безмерные опасности». Страх перед этими опасностями погнал человека к разуму, который обещал из хаоса создать «твердый незыблемый порядок», установить «порядок и связь вещей». Разум предстал перед человеком в образе змея, предложив ведение, и человек пал, вкусив плоды с дерева познания. Почему же он склонился перед разумом? Потому, пишет Шестов, что человек жаждал «определенного и спокойного существования».
В этом, по Шестову, смысл легенды о грехопадении. Человек испугался открывшегося ему мира и так как хотел устроиться на земле без тревог, то подчинился разуму, который даровал человеку ведение о порядке и связи вещей.
* * *
Один из лучших образов мира возможного и невозможного создал Артур Шопенгауэр. Для него мир – это представление, то есть объект для субъекта. «При этом… все наши представления находятся между собой в закономерной связи». Закономерная связь наших представлений обеспечивается законом достаточного основания, который гласит, «что всегда и повсюду каждое есть посредством другого». Основания могут принимать четыре различных формы, охватывающие все возможные наши представления, то есть объекты, которые могут предстать перед субъектами, то есть нами. Схему всех форм закона достаточного основания дает время. Форма закона основания для времени – последовательность. Мы знаем, что есть прошлое, настоящее и будущее, и знаем также, что без прошлого нет настоящего, а без настоящего – будущего.
Итак, наш мир – представление, подчиненное закону достаточного основания, который гласит, что каждое есть посредством другого. Посмотри на банку для ручек, как здесь приложить закон достаточного основания? Для этого мы должны ответить на вопросы «где, когда, почему?». Где эта банка? На столе, рядом с полкой. Когда эта банка стоит на столе? В настоящее время. Почему она стоит на столе? Потому что ее переместили. В чем же здесь основания? Банка стоит здесь, а это здесь определяется столом и полкой. Банка стоит сейчас, потому что до этого она стояла на полке, а потом будет переставлена. Банка стоит на столе сейчас, потому что ее переместили. Что из этого? Банку передвинули, она была на полке, теперь на столе – вот что такое основания. У банки, сейчас стоящей на столе, есть основания: банку переместили с полки, первое есть благодаря второму.
* * *
Антуан Рокантен увидел очевидность и понял, заболев Тошнотой, что «существовать это значит быть здесь, только и всего». Болезнь эта, описанию которой посвящен почти весь роман Сартра, есть образ пути к очевидности, то есть пути от удивления через отчаяние к очевидности. Посмотрим, как прошел этот путь Антуан.
Болезнь «проникла… исподтишка, капля по капле… А угнездившись… затаилась, присмирела». Рокантен старался убедить себя, что с ним ничего не происходит, «что тревога ложная» и никакой болезни