Королевская щука. Анна Яковлева
да. Для этого.
Кратковременная амнезия отступила, сознание прояснилось. А как же топ-менеджерство? А как же ведущие мировые компании? – с некоторым испугом вспомнил он. Для них он будет потерян навсегда!
Внезапно грудь сдавило, Максу сделалось по-настоящему страшно, он даже побледнел.
– Что? – моментально догадалась Талли, – страшно стало?
– Ты знаешь – да, – с нервным смешком проговорил Макс.
– Это понятно. Всегда страшно менять жизнь. – Это заговорил психолог, сообразил Макс и почувствовал себя совсем скверно. Не желая продолжать разговор, спросил:
– А ты не хочешь переехать в Москву?
– Может быть, года через два. – Талли улыбнулась, и сердце Максима исполнило матросский танец «Яблочко».
Все сходится! Куда ей еще переезжать, как не в Москву! А там он – режиссер документального кино… Или – так и быть! – блистательный управленец высшего звена…
…Планы летели кувырком. От знакомства с Талли горизонт заволокло, как туманом, никакая Германия в этом тумане не просматривалась.
Все мысли Макса теперь были заняты исключительно Лешкиной сестрой. Ну, почти все.
Было одно дело, за которое он взялся втайне от всех: написание сценария документально-исторического фильма в жанре «infotainment» – шоу.
Пока еще российское документальное кино делало первые шаги в этом жанре, и Макс оценивал эти пробные работы на слабенькую тройку: им было далеко до творений Джастина Харди – мэтра западной документалистики и кумира, второго после Бога. Наши экономили на всем, а шоу не терпит экономии.
Он напишет такой сценарий, на который ведущие телеканалы не пожалеют денег. Он создаст шедевр, нечто среднее между «Медичи. Крестные отцы Ренессанса» и фильмом «Неизвестная война 1812 года».
Писалось легко: Макс все время воображал, как этим сценарием покорит Талли.
Покорение шло туго.
Думая, что это поможет им сблизиться, Макс скачал из интернета с десяток интервью и передач с участием Талли Тимуровны Сыроваткиной. Не особенно вникая в то, о чем она говорит, жадно всматривался и влюблялся: в улыбку, в привычку заправлять за ухо прядь волос, в звук голоса. Пялился в монитор, пока образ Талли начинал расплываться. Любовь – или иллюзия? – застила ему глаза.
Однажды за этим невинным занятием Макса застукала мама.
– О чем это? – Она зашла со спины и с интересом рассматривала девушку на мониторе.
Девушка была хороша, безусловно. Особенно, когда говорила. Это была музыка сфер, а не речь. Слова легко, без усилий, срывались с губ, лились плавно, сами собой складывались в округлые фразы, были простыми и шли от сердца. Так говорить могла только любовь. Любовь к профессии.
Или к себе?
– О приемных детях. Бывает, что их сначала усыновляют, а потом отказываются и возвращают обратно в детские дома.
Мама схватилась за грудь:
– Ужас какой.
Дослушав интервью до конца, ревниво спросила:
– А кто эта девушка?
– Это Лешки Сыроваткина сестра, –