«…Я прожил жизнь» (письма, 1920–1950 годы). Андрей Платонов
свои заключения, невыгодные для твоей чести замужней женщины.
«Епиф[анские] шлюзы» печатаются, но медленно.
Кому их посылать, тебе или тоже прямо Молотову?
По-моему, ты не имеешь права зачеркивать посвящения[226], написанные не тобой. Когда книга выйдет с посвящением, а ты им будешь возмущена, ты имеешь возможность и право выступить в ежедневной или в журнальной прессе с заявлением, что ты отводишь от себя авторское посвящение, т[ак] к[ак] автор и его сочинения для тебя крайне неприятны, подлы, лицемерны и пр[очее]в таком духе. Это ты можешь делать и сделаешь, когда наступит твое время. А чужими желаниями распоряжаться нельзя и плевать на них не стоит. Т[ак] к[ак] Тотик разорвал титульный лист[227], то я посылаю его. Передай его Молотову. Если тебе неудобно, то можешь сказать Молотову, что человек лезет на рожон и посвящает, когда его о том не просят и даже возмущаются.
Наверно, в Москве зима хороша.
Вспомнил стихи, которые спутал во вчерашнем письме:
Возможность страсти, горестной и трудной – Залог души, любимой божеством…
Это из «Епиф[анских] шлюзов». Думаю засесть за небольшую автобиографическую повесть (детство, 5–8 лет примерно)[228]. Может быть, напишу небольшой фантастич[еский] рассказ на тему «Как началась и когда кончится История»[229]. Название, конечно, будет иное.
Моя жизнь застыла, я только думаю, курю и пишу.
Если бы ты захотела, ты всё могла изменить. Но ты ничего для меня не хочешь. Твои поступки, твои письма говорят о твоей неприязни ко мне. Пусть нас рассудит сама жизнь.
Письма к тебе – для меня большая отрада. Действительно, они заменяют беседу.
Жду твоих писем, желаю тебе здоровья и жму твою тонкую руку.
Тотику – поцелуй, объятье и катание верхом – в далекой перспективе.
Андрей.
Впервые: Волга, 1975. С. 166 (фрагменты); Архив. С. 467–468. Публикация Н. Корниенко.
Печатается по автографу: ИМЛИ, ф. 629, оп. 3, ед. хр. 8, л. 15–17.
{115} М. А. Платоновой.
28 января 1927 г. Тамбов.
28/I. Мария!
Получил твое письмо от 25/I. Ты ошиблась: я написал тебе несколько писем. Разве ты их не получила? Проверь.
Отвечаю на твое деловое письмо. Неужели со мной можно говорить, только оскорбляя меня?
Читай внимательно и поступай точно – ради нашего общего интереса.
Почему прежде всего нужно издавать стихи, чтобы прожить 2–3 месяца?
Опять Молотов начинает волынку и канитель, чтобы я поскорее здесь подох.
Надо издать сначала 2 книжки моих, на которые материал полностью имеется:
1) Книгу мелких рассказов[230] и
2) Книгу «Пустые урны»[231] (могут назвать иначе) – последняя повесть для этой книги – «Епифанские шлюзы» – будет выслана через 2 дня.
Договора на обои [sic] книги можно заключать теперь же и теперь же получать по ним деньги.
Ни в коем случае нельзя ставить издание 2-й книги в зависимости
Очевидно, о посвящении Платонов писал в одном из предыдущих, несохранившихся, писем. Повесть «Епифанские шлюзы» вышла с посвящением:
Речь идет об обложке для «Епифанских шлюзов». Ее готовил сам Платонов, набросок обложки сохранился на последнем листе автографа неоконченной поэмы «Про электричество» (см.: Сочинения I (1). С. 435. Примечания Е. Антоновой).
Не исключено, что уже в Тамбове у Платонова оформляется замысел написать повесть о Ямской слободе, где прошло детство писателя (повесть «Ямская слобода» написана в Москве после возвращения из Тамбова; опубликована в № 11 журнала «Молодая гвардия» за 1927 г.).
К замыслу о новом фантастическом рассказе о «конце истории» Платонов вернется через несколько дней, в письме от 29 января. Апокалиптическая тема интенсивно разрабатывалась в ранних рассказах («Жажда нищего (Видения истории)», «Сатана мысли», «Потомки солнца»), «Лунных изысканиях» и «Эфирном тракте».
Как следует из дальнейшего содержания письма, речь, скорее всего, идет о книге, составленной из воронежских рассказов начала 1920-х гг. (объем – 2 печатных листа) и переданной 17 декабря 1926 г. в издательство «Кузница» (см. комментарии Е. Антоновой – Сочинения I (1). С. 502–503). Книга не вышла.
«Пустые урны» – образ из повести «Эфирный тракт». Книга вышла под названием «Епифанские шлюзы».