Пора черешен. Научи меня играть, жить, любить…. Анна Данилова
вызывал. И это было трудно назвать любовью. Это была болезнь с жаром, потерей сознания (не обмороком, а именно потерей сознания, ума или того, что его заменяет) и каких-то конкретных желаний…
– Илья Николаевич… – она собарлась с духом, чтобы задать ему волнующий ее вопрос.
– Говорю же, зови меня просто – Илья.
– Хорошо, Илья… – она подивилась сама, что произнесла это с легкостью. – Скажи, зачем ты все это делаешь? Зачем мучаешь меня?
– Ты же девственница, с тобой по-другому нельзя… Если хочешь, я дам тебе литературу, почитаешь и поймешь, что мы с тобой молодцы и все делаем правильно. Ты должна постепенно привыкать к взрослой жизни, которая теперь будет состоять не только из музыки, но и из меня, из отношений, какие бывают между мужчиной и женщиной. Ты чувственная и очень нежная девушка, ты возбуждаешь меня невероятно, я просто теряю с тобой голову… Ты ведь выйдешь за меня замуж?
Она промолчала, подумав о том, что сходит с ума. Нет, так не бывает. Или бывает, но только в романах, в кино…
– У вас же дочь…
– У меня ПОКА нет детей… Это девочка Клары, моей бывшей жены…
– Вы что, развелись с ней?
– Официально – нет, но мы не ижвем с ней, как муж с женой. У нее давно уже есть другой мужчина.
– И вы терпите?
– Зови меня на «ты», так нам будет проще привыкнуть друг к
другу… Знаешь, а ты очень способная, это я уже о музыке.
Ты когда играешь, мне кажется, и не задумываешься над тем,
что написано в нотах, ты ее чувствуешь…
И тут случилось то, что должно было случиться. Она слишком быстро вернулась в реальность и совсем некстати вспомнила про своих учеников – двух мальчиков, которым она по средам давала уроки фортепиано. Они, наверно, уже заждались в клубе, где ей было разрешено заниматься за небольшую арендную плату.
– Что- нибудь случилось, что это ты так резко замолчала?
– Я вспомнила, что у меня сегодня были дела… Ученики…
– Я могу отвезти тебя, куда только скажешь… Хотя мы уже приехали…
Лена молча смотрела в окно. Они приехали почти на окраину города. Прямо перед ними стоял светящийся оранжевыми окнами двухэтажный особняк.
– Это ресторан, но его мало кто знает… Публика здесь постоянная, а хозяин – брат моего московского приятеля… Так что, выбирай – ученики или жареный гусь! Я шучу, не расстраивайся, завтра позвонишь и объяснишь, придумаешь что-нибудь… В жизни всякое бывает. Кроме того, сколько они тебе платят?
– Десять тысяч рублей за урок.
– Да ты с ума сошла! Ты же моя ученица! Меньше пятидесяти даже и не думай…
Так, разговаривая, они взошли на заметенное снегом крыльцо, Илья позвонил и спустя несколько минут их впустили в жаркое и душное помещение, тесное, но заставленное кадками с настоящими пальцами и красными бархатными креслами. Мужчина в черном костюме, увидев Илью, поздоровался с ним и, улыбнувшись,