Книга о прошлом. Ирина Ринц
и лаской. Радзинский овладел этой техникой без особых усилий, настолько идеально она совпала с его собственным темпераментом. Он и раньше практиковал такой способ общения – особенно с теми, в ком был заинтересован – оплести, убаюкать, нашептать. Только теперь Радзинский ясно видел, как жертва, словно муха в меду, «тонет» в его энергетическом поле, как насыщается его вибрациями и начинает резонировать в унисон с его желаниями. Однако у Николая, судя по всему, был к подобным фокусам стойкий иммунитет – сознательно или нет, но он не давал втянуть себя внутрь чужой светящейся оболочки.
– Мы с Вами на брудершафт не пили, – с лёгкой усмешкой пробормотал дерзкий аспирант.
– Так давай выпьем, – мгновенно вспылил Радзинский. Он просто физически чувствовал, что его сказочное «обаяние» заперто внутри и не находит выхода – ни единой щёлочки. Это раздражало невероятно. Он злился и терял контроль над собой. В какой-то момент напряжение стало критическим и вдруг стихийно выплеснулось наружу жгучим солнечным протуберанцем. Но…
– Ненавижу состояние опьянения, – спокойно заметил на его щедрое предложение гость и тут же поднялся. – Спасибо за чай. Мне пора.
В глазах у Радзинского на мгновение потемнело – как от удара по голове. Как будто его страстное желание «привязать» к себе аспиранта вернулась к нему тяжёлым, твёрдым бумерангом.
– Эй! Твои ботинки ещё не высохли! – с неожиданной для самого себя злостью крикнул он гостю вслед, всё ещё не веря, что тот, несмотря на все предпринятые усилия, ускользает.
– Они могут сохнуть до утра, – бесстрастно отозвался Николай из прихожей. – Как-нибудь доберусь.
– Ну и катись, – сквозь зубы тихо прошипел Радзинский.
Однако правила приличия требовали оторвать свою задницу от стула и проводить гостя до порога.
– Спасибо Вам огромное. Я позвоню. – Николай вдруг замолчал, и взгляд его сделался очень виноватым – видимо, свою обиду и злость Радзинский скрывал не слишком хорошо. – Я позвоню, – повторил Николай, преданно глядя в глаза гостеприимному хозяину. – И мой телефон не потеряйте. Я там, на листочке, ещё и адрес написал – всё-таки книги очень ценные…
Гора окурков в хрустальной пепельнице достигла рекордной величины – столько за один раз Радзинский обычно не выкуривал даже когда садился за какую-нибудь срочную, занимающую всю ночь работу.
– Думаешь, я сумасшедший? – в десятый раз спрашивал он у замученного беседой Покровского.
– Нет. Ты не сумасшедший, – вздыхал покладистый друг. – Это я сейчас с ума сойду.
– И что ты посоветуешь? – не унимался Радзинский.
– Я посоветую тебе пойти домой и лечь спать. Утро вечера мудренее. Проснёшься завтра и с удивлением сам себя спросишь: «А что такого случилось-то? Из-за чего я вчера так переживал?».
– То есть ты считаешь, что это всё-таки просто моя фантазия? Да?
Покровский