Подарок. Сесилия Ахерн
как ты всегда делаешь.
– Конечно, мистер Сафферн, – высокомерно бросила она, избегая его взгляда.
Когда Элисон, встав из-за стола, прошла кудато в угол комнаты, Лу постарался разглядеть ее подошвы. Он все еще стоял возле ее стола, когда она вернулась и, по-прежнему не глядя на него, уселась печатать. Как можно небрежнее Лу нагнулся, словно поправляя шнурки на ботинках, а сам при этом вглядываясь в проем под столом.
Она нахмурилась, скрестила длинные ноги.
– Что-нибудь не так, мистер Сафферн?
– Зови меня Лу, – повторил он, все еще озадаченный.
– Нет, – бросила она довольно капризно и глядя в сторону. И схватила со стола ежедневник. – Может, повторим, что на сегодня назначено?
Встав, она обошла стол. Узкая шелковая блузка, узкая юбка. Его взгляд, окинув ее всю, переместился вниз, к ее туфлям.
– Какой они высоты?
– Вы о чем?
– Не сто двадцать миллиметров случайно?
– Понятия не имею! Да и кто меряет каблуки миллиметрами?
– Ну, не знаю. Некоторые меряют. Гейб, например. – Улыбаясь, он проследовал за ней в офис, все пытаясь разглядеть ее подошвы.
– Какой еще, бог мой, Гейб?!
– Один бродяга. – Он засмеялся.
Недоуменно обернувшись к нему, она вдруг заметила, с каким напряженным вниманием он ее изучает.
– Вы разглядываете меня, будто картину на стене, – ехидно бросила она.
Современный импрессионизм никогда его не увлекал. Порой он ловил себя на том, что замедляет шаг в коридоре возле того или иного из этих полотен, очередной бессмысленной мазни, предназначенной для украшения стен в офисе. Линии и цветовые пятна, которые кому-то, наверное, что-то говорили, легко можно было бы поменять местами, сделав верх низом и наоборот, – ничего бы не нарушилось, а ведь сколько денег на них угрохано!
Он разглядывал их, вертя головой туда-сюда, наклоняя ее то к одному, то к другому плечу, как делал это и сейчас, после разговора с Элисон, и ему все виделась за ними какая-то детсадовская учительница рисования, набивающая себе карман денежками, в то время как перемазанные красками четырехлетние несмысленыши, высунув язык, пыхтят от старания, а в итоге получают за свои труды разве что мягкую игрушку.
– У тебя красные подошвы? – спросил он у Элисон, подходя к своему креслу – кожаному и такому огромному, что в нем уместилась бы семья из четырех человек.
– А что, я вляпалась во что-то? – Приподняв одну ногу и балансируя на другой, она принялась проверять свои подошвы. Как собака, которая ловит свой хвост, подумал Лу.
– Не важно. – Он устало опустился в кресло.
С подозрением поглядывая на него, она занялась расписанием на день.
– В восемь тридцать вам предстоит телефонная беседа с Энгусом Салливаном о необходимости свободно изъясняться по-ирландски для покупки земельного участка в Коннемаре. Для вашего удобства я позаботилась о переводчике. – Она ухмыльнулась и, мотнув головой, как норовистая лошадь, откинула с лица