Три момента взрыва (сборник). Чайна Мьевиль
ей телефон. Она стала читать. Никому из нас в голову не пришло спросить, что там, но я перехватил взгляд парня со справочником, и он ответил мне едва заметным обнадеживающим кивком.
– Нормально, – сказала блондинка. Было видно, что она напряжена, но не паникует. – Ничего, не так все плохо.
– Правда же? – поддержал ее недавний противник по игре. – Бывает и хуже, верно?
– Это не так плохо.
Мы все выдохнули. Я собрал карты, смешал их и перетасовал. Напряжение спало, и мы на радостях начали делать глупости. Я запустил карточную ленту из ладони в ладонь, карты весело запрыгали вокруг. Все обрадованно закричали и захлопали.
– Я так ничего и не понял, – сказал тот мальчик. – Можно мне взглянуть?
Он протянул руку, а я снова запустил карты так, что они сначала встали между нами мостом, а потом аккуратно легли одна на одну перед ним на стол. Засмеялись все, даже женщина, которой выпала цепная восьмерка.
– Попробуй, – сказал я. – Хотя я бы на твоем месте губу не раскатывал.
Он пересмотрел всю колоду, но той карты, разумеется, так и не нашел. Не спрашивая, он взялся за мобильный телефон, но игра уже кончилась, и потому ни на том сайте, ни на каком другом ничего о скрытых мастях уже не было.
Блондинка собиралась долго, то и дело поглядывая на меня. Она явно хотела, чтобы я ее подождал.
– Как у тебя здорово получается, я про это, – сказал толстяк и сделал быстрое движение пальцами.
– Тренируюсь каждый день, – ответил я. – Жонглирую, фокусы показываю.
Он воровато оглянулся. Женщина надевала пиджак. Он понизил голос.
– Сначала я даже думал не давать ей телефон, – прошептал он. – Восьмерка – это неплохо. Ей, можно сказать, повезло, ведь…
Я покачал головой, показывая, чтобы он не рассказывал мне больше.
– Но если бы она видела, что там написано про девятку, – сказал он и тоже покачал головой. – Или про шестерку. А если бы ей попалась двойка ножниц!..
– Но ей же не попалась, – оборвал я. С его стороны было грубо так говорить. – На если бы да кабы надежда плохая.
Он отошел, как только блондинка направилась к нам, и дружески махнул мне рукой. Как будто я был не лицемер. Как будто все мы, игроки, не возлагаем наши надежды изо дня в день на всевозможные если бы да кабы.
То событие, на которое я возлагал такие надежды в молодости, непрестанно крутя между пальцами карты, тренируясь в фокусах и пассах, так и не произошло. Правда, я и сам толком не представлял тогда, что именно должно со мной случиться, – мне рисовалось что-то фантастическое, эпохально-важное, связанное с деньгами, броское и в то же время тайное.
Позже я если и мухлевал, то нечасто и по мелочам, чтобы не привлекать внимания; все мои крупные выигрыши я взял честно. Но иногда, если располагали ставки, игра, соседи по столу, состояние моих финансов и настроение, я позволял себе перехватить удачу невидимым движением тренированных пальцев, не дать карте уйти к другому игроку, которому, как я знал, она тоже была нужна.
Когда я бывал сильно пьян, то мог показать трюк-другой Белинде. Она любила смотреть,