Марат Барманкулов. Коллектив авторов
что его стихи вдохновенно читали наизусть всегда, даже если это угрожало застенками.
– Представляете, – делится Сапаров, защитивший в Москве и кандидатскую, и докторскую, большой дока по социологической оценке психологии масс, – книга эта спокойненько лежала в Институте тюркской культуры Анкары. А мы с ног сбились в поисках сувениров, которые можно было бы вручать при открытии парка имени Магжана Жумабаева.
Книга на презентации парка разошлась мгновенно. И нам достался экземпляр, который Борис Сапаров извлек из самых что ни на есть неприкосновенных запасов.
Но мы, собственно, не столько о парке, сколько о книго- издательстве Турции. Оно весьма цепенаправлено и фундаментально. Государство не жалеет денег на то, что может стать душой народа. Нам дарят в Академии тюркской истории 16 томов, посвященных Османской империи. Это только первые ласточки энциклопедического собрания. Президент Академии профессор и доктор Йусуф Халачоглы – молодой энергичный ученый, побывавший неоднократно в казахста- не, готов поделится и другими изданиями Академии.
В Институте фольклористики мы заполучаем два солиднейших тома по Тюркской мифологии. С удивлением убеждаемся, что в нем учтены почти абсолютно все издания по этой теме бывшего Союза и России. И ни одного по… Казахстану. Хотя приведены некоторые казахские народные сказания.
Книгоиздатели дарят нам пять томов Древней Тюркской литературы.
В размахе исследований и книгоиздания мы наглядно убедились в Центре Исламской энциклопедии. Вместо древних каламов всюду компьютеры. 20 тысяч источников занесены в серверы.
– Есть ли у вас издания по суфизму? – любопытствую я.
– Тасаввуф у нас представлен.
– А можно взглянуть на книжку Тринингейм «Суфийские ордены в исламе»? – не отстаю я под осуждающее шиканье нашей небольшой делегации. Но во мне горит журналистская настырность, требующая фактических доказательств. – Она несколько глав посвятила Ахмаду Иасауи.
Центр размещен на большом земельном участке в Стамбуле. Поначалу мы приняли его здания за выставочные корпуса модернистской живописи. Настолько ультрасовременной была их архитектура. Здания соединяла стеклянная галерея, чтобы ни одна капля дождя не упала на голову профессора, если он вздумает из читального зала пройти в специальную столовую. Впрочем, никто из докторов исламских наук не сидел в читальном зале. Каждый из них размещался в отдельном кабинете.
– Доктор наук из Македонии, – представили нам высокого молодого белобрысого учёного, что едва оторвался от сотового телефона и положил руки на ноутбук.
Вот здесь-то нас настиг библиотекарь и вручил мне книгу тринингейм. По правде говоря, я имел в виду московское издание. Но рад был подержать в руках лондонское. Тем более, что в нем были схемы суфийских орденов. Правда, на половину с арабскими надписями.
– В Конье мы видели издание корана на иранском языке? Есть ли у вас коран на турецком?
Нам