Книга цвета пустыни накануне дождя. Евфраим Непойман
нам с детства. Таблички же каждый курс менялись местами: новобранцы становились второкурсниками, вместо второкурсников заселялись новые ученики, а второкурсники, успешно перешедшие на третий курс обучения переселялись во второе здание. Тогда я ещё, конечно, не подозревал, но оказаться в их числе мне так и не посчастливилось.
Открыв дверь рядом с табличкой «I», я попал в небольшую комнатку, где на стенах висела одежда, на первый взгляд ничем не отличавшаяся друг от друга, а ниже, на полу и полках, лежали ботинки, среди которых, казалось, не было вообще ни одного одинакового. Запах в комнатке недвусмысленно намекал, что не стоит долго заниматься разглядыванием вещей, я стащил ботинки, повесил на свободное место полётный плащ и ввалился в спальню.
Вправо от меня уходили два ряда коек, поставленных одна на другую, слева же, ближе к печному боку, вокруг небольшого столика собрались, пожалуй, все здешние обитатели. Моё появление не стало предметом всеобщего интереса, чего я, признаться, представляя себе первые дни в академии, опасался больше всего. Многие повернулись в мою сторону, но, бросив беглый взгляд, возвращались к наблюдению за игрой.
О том, что там на столике происходит какая-то игра я, конечно, не мог видеть, да тогда даже и не подозревал о существовании игры, с которой впоследствии судьба меня связала очень тесно.
Я стоял с тюком одежды в некоторой растерянности, понимая, что такая неприятная часть моей новой жизни, как знакомство с другими, видимо, временно откладывается. Кто-то громко сказал «Дверь закрой!», это вывело меня из оцепенения, я закрыл дверь плотнее и отправился вдоль рядов выбирать себе койку.
Вечерний свет, пробивавшийся из небольших окон под потолком, сыграл со мной плохую шутку: я всё-таки сел на одну из кроватей, и только потом обнаружил под ней тюк с одеждой. Надеясь не вызвать этим конфликта, я поскорее убрался оттуда в самый конец спальни. Там на одной из верхних коек лежал на животе, задрав ноги к потолку, какой-то мальчишка и смотрел в книгу. Тогда я не понял, куда он смотрит, просто поднял приветственно руку и спросил на всякий случай, не занято ли тут. Он внимательно посмотрел на меня и ответил «вряд ли ты пришёл с гор, а потому советую тебе обосноваться наверху».
Перелёт слишком вымотал меня не только для того, чтобы лазать по кроватям, но даже начинать спорить, поэтому я просто молча плюхнулся на нижнюю койку, развязал свой узел с вещами, отыскал лепёшку, которой матушка снабдила меня в дорогу, и, слопав половину, уже лёжа на боку, вскоре отключился.
Несколько раз я просыпался ночью, чтобы укрыться сначала одним одеялом, затем вторым, стащив его с койки напротив, а когда я, в очередной раз проснувшись от холода, решил спастись уже и третьим, стащив его с койки надо мной, я вдруг обнаружил, что оно будто бы теплее. Ни мгновения более не раздумывая, я забрался с двумя своими одеялами на верхнюю койку и окончательно проснулся уже глубоким