Везучая. Лилия Макеева
на короткое время. Ради этого стоило поменять имидж. Ощутить себя сильнее неумолимых обстоятельств – это, знаете ли, событие, за которое и стоимости билета не жалко. Ведь вся зарплата аукнулась. Ну, держись, мой милый, за склон горы!
Неустойчивая мартовская погода за окном стала внезапно портиться. Стихия была мне пока еще не подвластна. Вожделенная маршрутка зависла на полпути к моему преждевременному ликованию: возникла опасность схода лавины. А шутки с горами не проходят. И власти без меня решили спустить мое сокровище вниз, от греха подальше. Ассистентка во мне не возразила, однако поинтересовалась, куда его все-таки?
– Видимо, без заезда в гостиницу, сразу во Дворец культуры станицы Зеленчукская. Они как раз к вечеру туда доберутся: туман, дорога плохая…
Куда только не рванёшь в экстазе любви! На планете есть места, доступные лишь истинно влюбленным. Перстом судьбы, иной раз холеным, а иной – заскорузлым, указано им бывает место, где они и не помышляли очутиться. Кому в Сибирь, а кому – в станицу Зеленчукская. Как повезет. Перстом судьбы водит порой по топографической карте своевольная рука Фортуны.
Мне везло неумолимо. Прямой рейсовый автобус уходил в сторону станицы ближе к вечеру, и у меня оставалось время для предвкушения нашей с ним, не назначенной никем встречи. В этой волшебной «экспромт-фантазии» я по праву являлась главным действующим лицом, героиней сюжета. Более того, на мне были и драматургия, и режиссура. Успех постановки казался предопределенным. Я заранее слышала заслуженные овации. Это был мой перформанс. Мой личный спектакль. Сейчас бы он мог претендовать на номинацию несуществующей тогда театральной премии «Хрустальная Турандот».
Итак, маршрутка Министерства культуры заурядно зависла на серпантинах Домбая. Но до станицы Зеленчукская ходил рейсовый автобус, которым я и воспользовалась. В нем, как ни странно, уже чинно сидели те двое – русый и темноволосый, что ехали со мной вчера. Они смотрели вперед, не переглядываясь, молчали, как заговорщики, и сверлили меня слегка затравленными глазами. Может, они просто были оба немые?
В марте темнеет рано. Я вышла из автобуса в сумерки и в неизвестность пункта моего назначения. Где у них этот самый Дворец культуры?
За мной вышли только те двое, но спросить дорогу у них я не решилась. Пошла наугад с компасом логики и барометром интуиции: «культурное» заведение всегда в центре, а туда ведет, как правило, самая широкая улица. Есть такая! Иду по ней. Справа – какие-то хибарки, с виду безлюдные, слева, на темнеющем небе – вскарабкавшийся на холмы лесок с интересом поглядывает на меня сверху, превращаясь постепенно в мрачную, глухую стену. Инстинктивно, но без опаски оборачиваюсь и вижу – меня нагоняют те самые двое.
Страшно не было, но зябко стало. Главное, не дать им понять, что мне, по меньшей мере, неуютно с их кортежем. Задрожишь – и превратишься в жертву. А жертва, как известно,