И плеск чужой воды… Русские поэты и писатели вне России. Книга вторая. Уехавшие, оставшиеся и вернувшиеся. Юрий Безелянский
мостовую кровью сограждан, и он потерял некоторую часть своей прелести в моих глазах».
27 ноября Ахматова прочла стихотворение «Молитва» на митинге в защиту свободы слова, организованном Союзом русских писателей.
А дальше была Гражданская война, смертельная схватка красных с белыми, наводящее ужас слово «ЧК», голод и холод. Расстрел Гумилева. Смерть Александра Блока. Гонение и репрессии поэтов и писателей. «Философский пароход». Эмиграция близких и многих инакомыслящих людей. А те, кто не уехал, а остался на родине, условно поделились на две категории: одна часть затаилась и сжалась от страха, исповедуя «будь что будет!»; а другая, напротив, с энтузиазмом пошла в услужение новой власти (к сожалению, и Валерий Брюсов, а о Демьяне Бедном и Маяковском и говорить нечего) – всех их привлекали продовольственные пайки и карьерный взлет. Было много таких, которые надеялись, что революция – это ненадолго и все вернется на круги своя. Но, конечно, было много и таких, кто надеялся на возрождение новой России, верил в «звезду пленительного счастья», но не в пушкинскую, а в рабоче-крестьянскую. О не выдержавших и сбежавших Анна Ахматова в 1922 году писала:
Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.
Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной,
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.
А здесь, в глухом чаду пожара,
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.
И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час…
Но в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас.
Ахматовские строки «Полынью пахнет хлеб чужой» и строки из «Поэмы без героя»:
А твоей бессмысленной славе,
Двадцать лет лежавшей в канаве…
– вспоминал Артур Лурье в письме к Ахматовой (11 января 1960 года) и писал: «…что я могу тебе сказать о себе? Моя “слава” тоже 20 лет лежит в канаве, т. е. с тех пор, как я приехал в эту страну (в США. – прим. Ю.Б.)… Все твои фотографии глядят на меня весь день…»
Лурье, на мой взгляд, зря сетовал на свою судьбу. Он недополучил славы? Да, но работал как композитор и жил безбедно на Западе. Его никто не гнобил, и он не познал горечи невозможности печататься многие годы, как Ахматова, так что плакался в письме он зря и главным образом для того, чтобы не выделять свою долю от ахматовской.
Нет, никак нельзя даже сравнивать судьбу Артура Лурье с Анной Ахматовой. Анна Андреевна из Серебряного века попала в век тоталитарный, железный и кандальный. Но она не уехала из России, не захотела отделить себя от своего народа.
Я была тогда с моим народом
Там, где мой народ, к несчастью, был.
В поэме «Реквием» (март 1940) Ахматова писала о годах репрессий, «что и в смерти блаженной боюсь / Забыть громыханье черных марусь», то есть автомобилей-воронков,