И плеск чужой воды… Русские поэты и писатели вне России. Книга вторая. Уехавшие, оставшиеся и вернувшиеся. Юрий Безелянский
чужды – и в жизни, и в созданной ею поэзии. А в жизни и в поэзии Ахматова чаще всего бесприютна… Она – поэт необладания, разлуки, утраты…»
Отвернувшаяся судьба иногда – да, так бывает редко, – неожиданно поворачивалась к поэту и венчала чело лаврами триумфатора, как символом признания и любви многочисленных читателей. Так произошло именно с Ахматовой в середине 60-х годов. Огромные тиражи книг. Слова восхищения. Награды. Мировое признание. Но, увы, к этому времени здоровье Анны Андреевны было подорвано, она перенесла несколько инфарктов…
В 1964 году в Италии Ахматовой была вручена литературная премия «Этна – Термина». А через год, в 1965-м, Оксфордский университет присвоил ей почетную степень доктора литературы.
Когда 3 июня 1965 года корабль из Дувра подходил к лондонскому причалу, на берегу Ахматову ожидала большая толпа поклонников ее таланта. Анна Андреевна, тяжело опершись на плечо своей молодой спутницы, сказала: «Почему я не умерла, когда была маленькой?..»
В автобиографической прозе Ахматова признавалась: «Теперь, когда все позади – даже старость, и осталась только дряхлость и смерть, оказывается, все как-то мучительно проясняется (как в первые осенние дни), – люди, события, собственные поступки, целые периоды жизни. И столько горьких и даже страшных чувств возникает при этом…»
А вот запись художника Юрия Анненкова, жившего на Западе: «5 июня 1965 года на мою долю выпал счастливый случай присутствовать в амфитеатре Оксфордского университета, на торжественной церемонии присуждения Анне Андреевне звания доктора… Трудно сказать, кого было больше среди переполнившей зал публики: людей зрелого возраста или молодежи, в большинстве студентов.
Появление Ахматовой, облаченной в классическую “докторскую” тогу, вызвало единодушные аплодисменты, превратившиеся в подлинную овацию после официального доклада о заслугах русской поэтессы…»
После Оксфорда Ахматова приехала в Париж (власть милостиво разрешила) и пробыла там четыре дня. Она поселилась в отеле «Наполеон» около площади Этуаль, в отеле, управляемом Иваном Маковским, сыном Сергея Маковского, поэта и основателя журнала «Аполлон», в котором были напечатаны ее ранние стихи. Хозяин отеля Иван Маковский сразу отреагировал на приезд почетной гостьи и послал ей в номер огромный букет цветов… А потом Юрий Анненков показывал Ахматовой рисунки и фотографии людей, которых Анна Андреевна знала еще до революции. И она сказала: «Мне кажется, что я вернулась в мою молодость…»
В Париже у Ахматовой было много встреч, в том числе и с Георгием Адамовичем. Они не виделись более полувека. И Адамович хорошо помнил Ахматову тоненькой женщиной с римским профилем и черной челкой. Но с тех пор многое изменилось, и, как записал Адамович, «в кресле сидела полная, грузная старуха, красивая, величественная, приветливо улыбающаяся, – и только по этой улыбке я узнал прежнюю Анну Ахматову… В осанке ее действительно появилось что-то королевское, похожее на серовский портрет Ермоловой».
Другой визитер – Никита Струве – Ахматову прежде не видел, но его отец, знаменитый эмигрант Петр Струве, был знаком раньше с Ахматовой. Молодой Никита робел, но тем