PER ASPERА. Документальный роман на тему российской экономики. Аллан Крончер
И эти надежды в конце концов оправдались.
Вот только проблема в том, что кроме нас и американцев, оказалась еще одна сторона, которая не только, как мы все, пользуется его публикациями, но и получает специально для нее приготовленные анализы. И мы хотим, чтобы вы с нами этими анализами делились.
– То есть, чтобы Чернов работал на КГБ?
– Он не будет работать на Комитет, он работает и будет работать для американцев и вас. Мы только просим, чтобы вы делились информацией с людьми, которые думают, как и вы. И если мы эти материалы не получаем, и толку нам от вас нет, то можем и прихлопнуть вашу компанию как антисоветскую организацию – задача, с которой справится любой стажер.
Ну, как: согласен, что Чернов – наша операция, и согласен делиться с нами?
– И ничего не говорить Чернову, конечно?
– Конечно. Чернов, может быть, и согласился снабжать анализами людей в Комитете, думающих как вы, но он может рассказать об этом своей Леночке. И тогда может накрыться и ваша группа в НИИ, и наша – в Комитете. Ты знаешь, что такое прослушивание? Это прослушивание разговоров не только по телефону, но и в комнате, где он стоит. Никто не должен знать – ни Чернов, ни Лена, ни ее папа, и уж наверное никто в вашей группе. Мы все одинаково рискуем.
– Ладно… Буду с вами делиться.
– Ну, наконец. Ты этим очень облегчишь свою работу – тебя не будут шмонать на таможне, и заграничные командировки ты будешь получать легче. А Чернов будет писать себе, как и писал, получать американскую зарплату и покупать на нее итальянские трусики для своей ненаглядной Леночки. И все будут довольны. Ну, пока, Кость. Да, мне показалось или ты в начале в самом деле меня прихлопнуть собирался?
– Да, выглядело, что это лучший выход. А потом в Изар и концы прямо в воду.
– Ну и бандиты вы в ВДВ, как я погляжу. Ладно, бывай, Костя.
– Ну и дела-а-а… Ведь это же надо, как им приспичило знать, что Алек говорит. А почему? Ведь все, вроде бы, и так в порядке: Алек пишет, его публикуют, они читают. Нет, им этого мало, узнали, что он что-то еще говорит и хотят знать, что. Почему? Почему им мало его публикаций? Хотят знать его общую концепцию советской экономики?
Вижу только одно объяснение: похоже, что они что-то почувствовали – и забеспокоились. Земля под ногами горит? И для этого он даже специально сюда приехал, добиваться дополнительных материалов Алека? А там поговорить нельзя было? – видно, нет.
Там это на допрос бы походило, а здесь – на разговор. На нейтральной почве, так сказать. И сам как мед был, демонстрировал доверие. Разок, правда, припугнул, но не слишком. Уж наверное понимал, что если нас закроет, то закроет и канал к Алеку. А он этого явно очень не хотел. Так не хотел, что специально сюда приехал?
Нет, скорее всего, у него и другие цели были. Если земля гореть начинает, то надо принимать меры, и в первую очередь денежки прятать. Так что возможно, что у него и другие поручения были и его маршрут дальше шел,