45-я параллель. Полина Жеребцова
сообщила, что прочитала мои январские статьи о наркомании, разосланные по редакциям.
– Нечего показывать свою работоспособность! Подумаешь, пишет она статьи огромные! – Губы-ниточки презрительно кривились на отекшем лице Бизе. – Ты в дурном свете выставляешь ставропольскую молодежь! А еще русских военных в Чечне! Даром тебе это не пройдет!
– Значит, не сработаемся? – спросила я.
– Об этом вообще забудь! – Бизе даже ногой топнула. – Ты спекулируешь на ранениях! Ранили – и молчи! Могли ведь и убить! Радуйся!
– Меня водили на расстрел в четырнадцать лет. Вам меня не запугать!
– Но я не позволю публиковать твои чеченские истории в ставропольской прессе! Ясно?!
Статью о своих грозненских соседях я оставила в редакции и ушла, понимая, что надо продолжать искать вакансию продавца.
Офис сети продуктовых супермаркетов «Мухомор», куда я поехала сразу после «Ставропольского этапа», в поиске работы не помог. Идти до него от конечной остановки следовало около получаса. Офис располагался за чертой города, о чем по телефону меня не предупредили. На место одного продавца претендовало более пятидесяти соискателей, и каждому велели заполнить анкету. Я отдала свой бланк юной сотруднице в мини-юбке. Девушка бегло прочитала его и, поджав губы, заявила:
– Фи! Журналист из Чечни! Торговала на рынке! Товар у нее был! Кто поверит?! Иди отсюда, чеченка!
Меня не только не взяли на работу, но даже не поверили ни единому слову.
Или не захотели верить.
Вернувшись в съемную комнату, я застала маму в слезах. Оказалось, приходили арендодатели. Попросив мамин паспорт, они убедились, что ранее мы проживали в Грозном, и потребовали освободить помещение. Деньги, уплаченные за месяц вперед, не вернули.
– Представляешь, – маму трясло, – сказали, что у нас три дня. Если не уберемся, они вызовут милицию. Мы же сняли у них на месяц. Что делать? Это звери, а не люди!
– Самый страшный город, который я только видела.
– Много ли ты видела? – съехидничала мама.
– Мне хватило.
Усталость помножилась на безысходность, и вместо того чтобы отдохнуть, следовало ускориться и рвануть по новому кругу, но в проклятом замкнутом лабиринте сколько ни беги, оказывается, что стоишь на месте или, еще хуже, волной отбрасывает назад.
– Утром, пока тебя не было, принесли газеты. Я взяла несколько для кошек на горшок. Посмотри, – мама сунула мне под нос дешевую бесплатную газету.
В одном объявлении было написано, что женщина-инвалид ищет помощников, которые смогут ухаживать за ней, содержать дом в чистоте, готовить, и за это смогут проживать у нее – бесплатно.
– Я буду ухаживать, а ты мне помогать, – оживилась мама.
Выбора не было. Иногда жизнь не просто бросает на дно, а бьет об него, подобно подводным течениям.
Просроченный паспорт не выходил из головы, и, собрав одежду и кошек, я позвонила Александре.
– Здравствуйте, – сказала я, – мы