Испытание реализмом. Материалы научно-теоретической конференции «Творчество Юрия Полякова: традиция и новаторство» (к 60-летию писателя). Коллектив авторов

      6. Что мы знаем о вхождении Полякова в литературу? Как мальчик из рабочей семьи, потомок рязанских крестьян, стал большим русским писателем с отчетливым национальным самосознанием? Это сейчас он писатель номер один в России, тиражи его книг зашкалили за шесть миллионов, пьесы идут с аншлагами по всей стране, экранизировано почти все написанное им, да и сам он частый гость в острых телевизионных передачах; одних интервью у него берут по два десятка в год… Это он, Юрий Поляков, расширил русский литературный язык, обогатив его неологизмами, показал пишущим и читающим, сколь действительно могуч наш родной русский. Его высочайшей художественной пробы публицистика дала нравственную оценку всему, что происходило в России начиная с конца 80-х, и продолжает давать по сей день…

      С чем сравнить нынешнего успешного литератора Полякова, главного редактора «Литературной газеты», известного общественного деятеля и просто отличного, душевного парня? С  симфоническим оркестром, который способен сыграть любую мелодию? С государством в государстве, живущим по неизменяемым нравственным законам, в котором черное по-прежнему называется черным, а белое – белым? С государством, в котором нет кривых зеркал политической конъюнктуры и двойных стандартов? Да. Сейчас он – величина, утес, член Президентского совета по культуре, блестящий прозаик, тонкий драматург, бесспорный лидер русского мира, к мнению которого не просто прислушиваются, а сверяют по нему свою собственную позицию – и друзья, и враги.

      Но начинал Юрий Михайлович свой творческий путь совсем не безоблачно, хотя и вошел в литературу, по его собственному замечанию, легко; а по оценкам коллег – просто влетел! Его даже называли писателем вертикального взлета. Но оставим биографические моменты до лучших времен, скажем только, что Юрий Поляков достаточно полно отразил свое вхождение в литературу в эссе «Как я был сокрушителем основ», «Как я был поэтом», «Драмы прозаика», «Как я ваял “Гипсового трубача”» и т.д.