Остальные тридцать два. Полное собрание рассказов. Эрнест Хемингуэй
Испанской Республики. Я заметил, что езжу в Испанию с очень давних пор и знаю, что неслыханное количество перестрелок случалось и в старые времена, при короле, вокруг Валенсии, что за сотни лет до Республики в Андалусии люди резали друг друга огромными ножами, которые называются navajas, и что, если мне довелось стать свидетелем нелепого убийства в баре Чикоте во время войны, я имею право описать его так же, как если бы это случилось в Нью-Йорке, Чикаго, Ки-Уэсте или Марселе. Это не имеет к политике никакого отношения. Она произнесла, что я все равно не должен об этом писать. Вероятно, и многие другие скажут то же самое. А вот немец, похоже, считал, что это очень забавная история, и я отдал ему последнюю пачку своего «Кэмела». Как бы то ни было, часа три спустя полиция наконец решила, что мы можем разойтись.
В отеле «Флорида» обо мне уже тревожились, потому что в те дни, при постоянных обстрелах города, если человек шел домой пешком и не приходил до того момента, когда в половине восьмого закрывались все бары, о нем начинали тревожиться. Я был рад, что добрался наконец до дома, и, пока мы готовили ужин на электрической плитке, рассказал свою историю, она имела успех.
За ночь дождь прекратился, и наступил ясный, солнечный холодный день, какие бывают здесь в начале зимы; без четверти час я толкнул вращающуюся дверь бара Чикоте с намерением выпить джина с тоником перед ланчем. В это время посетителей было очень мало, и к моему столику подошли сразу два официанта и управляющий. Они улыбались.
– Ну что, поймали убийцу? – спросил я.
– Какие могут быть шутки в столь ранний час, – ответил управляющий. – Вы сами видели, как он стрелял?
– Да, – кивнул я.
– Я тоже, – сказал он. – Когда это случилось, я стоял рядом. – Он указал на угловой столик. – Он приставил пистолет прямо к груди того человека и выстрелил.
– И как долго вас здесь еще держали?
– О, до начала третьего ночи. А за fiambre, – он назвал труп испанским жаргонным словом, которым в меню обозначают холодное мясо, – приехали только в одиннадцать утра. Да ведь вы наверняка еще всего не знаете.
– Конечно, не знает, – подхватил официант.
– Это очень необычное дело, – заметил другой официант. – Muy raro.
– И печальное к тому же, – покачал головой управляющий.
– Так расскажите.
– Очень необычное дело, – повторил управляющий.
– Ну, рассказывайте же, давайте, рассказывайте.
Управляющий доверительно склонился над столом.
– В этой флитовой пушке, знаете ли, – произнес он, – у него был одеколон. Вот бедолага.
– Это вовсе не было такой уж оскорбительной шуткой, понимаете? – поддержал официант.
– Он просто веселился. Нечего было обижаться на него, – подтвердил управляющий.
– Ясно, – сказал я. – Он просто хотел поразвлечь народ.
– Да, – грустно улыбнулся управляющий. – На самом деле произошло досадное недоразумение.
– А что с флитовой пушкой?
– Ее