Петр III. Загадка смерти. Олег Иванов
больше других проект Панина был противен мыслям самой Екатерины II. Она прекрасно понимала, куда клонит Никита Иванович и что значат в его устах слова о защите самодержавия. Поиграв с Паниным в поддавки, императрица так и не подписала его проект.
Итак, «наиболее разумный план» Панина и Дашковой, который мог привести к новым переворотам и раздорам, благодаря мудрости Екатерины и решительности Орловых не осуществился. Это был сильный удар по прожектам самолюбивой княгини. О роли Орловых в этой операции она не могла не узнать. Ее же соратники оказались явно не на высоте. Если верить Екатерине II, то сама Дашкова говорила ей, что ее сторонники «были менее решившимися, чем Орловы»257. Примечательно, что в день перед переворотом к Дашковой никто из ее приверженцев не приходил и она ничего не узнала бы об аресте Пассека, а возможно, и о начале переворота, если бы не визит Григория Орлова, пришедшего не к Екатерине Романовне, а искавшего Н.И. Панина. Согласно ее «Запискам», Дашкова отдавала приказы непосредственно только Орловым, а не сторонникам, совершенно забывшим в день переворота о своем «руководителе». Верно, по нашему мнению, писал С.М. Соловьев: «Дашкова постоянно употребляет слово заговор, но из ее рассказа прямо выходит, что заговора не было, а был один разговор» (Соловьев. XIII. С. 84).
Из сказанного становится понятным, почему в разговорах с Дидро Дашкова дважды и весьма резко отзывалась о своих сподвижниках. Первый раз Екатерина Романовна сказала, что они «даже не стоили названия заговорщиков», а второй раз Дашкова разразилась целой гневной речью. «Дурно расположенные люди, – было последним ее замечанием (говорит Дидро. – О. И.), – если б и одобряли ваши планы, постараются уронить их, единственно потому, чтоб не дать вам случая воспользоваться честью их начинания. Я часто оскорбляла своих друзей ревностью, с которой старалась помочь им, и некоторые предприятия не удались потому, что я слишком горячо принималась за них. Холодные и мелкие душонки обижались моим энтузиазмом, которого они не понимали. Одни отступят от вас из трусости, другие по лености и нерасположению и дело проиграно» (ГИ. 376–377, 380).
Знала бы Е.Р. Дашкова, что поведал Н.И. Панин своему приятелю барону Ассебургу о перевороте, Панин, которого она называла «холодным и ленивым». Согласно этому рассказу, именно Никита Иванович завербовал Разумовского и Волконского, отправил в Петергоф к Екатерине наемную карету в шесть лошадей (чем особенно гордилась Екатерина Романовна и что, по ее словам, Панин назвал напрасной предусмотрительностью [67]), что он ускорил дело переворота (Дашкова с гордостью пишет: «Мне пришлось ускорить развязку и вызвать императрицу в Петербург» [63]), что он – Панин отдавал команды Алексею Орлову, что Екатерина, прибыв в столицу, проследовала по пути, «начертанному для нее Паниным» (Дашкова же утверждает, что она в разговоре с А.Г. Орловым наметила путь следования императрице: сначала в Измайловский полк [68]). Панин только косвенно подтверждает, что Дашкова знала о готовящемся