Иван Грозный: Бич Божий. Дмитрий Володихин
полновластным хозяином в войске. Удачи и просчеты, таким образом, следует относить к его способностям и его воле. «Коллективный разум» тут уже ни при чем[105].
Время наступления и точка приложения усилий были выбраны исключительно удачно. В силу политических обстоятельств литовцы не имели возможности собрать значительные силы. Небольшой корпус (около двух с половиной тысяч человек) во главе с гетманами Н. Радзивиллом и Г. Ходкевичем оперировал на значительном расстоянии от русских полков, опасаясь вступать с ними в битву. Он мог только оттягивать на себя часть сил с направления главного удара, да устраивать стычки с нашими разъездами… Таким образом, один из главных уроков казанской кампании был государем отлично усвоен. Основной удар пришелся на Полоцк. При Василии III московские воеводы пытались взять его как минимум четырежды. Этот город представлял собой стратегически важный пункт по целому ряду причин. Полоцк был богат, многолюден, имел большой посад и «стягивал» значительное количество пахотной земли. На протяжении XVI он являлся крупнейшим городом на территории современной Белоруссии, а потому представлял собой выгоднейшее приобретение. Полоцк нависал над левым флагом русской воинской группировки в Ливонии. Он также был отличным плацдармом для наступления на Вильно – столицу Великого княжества Литовского. Еще в XIV в. Полоцк являлся столицей крупного самостоятельного княжества, а в XV в. на несколько лет оказался центром мощного, хотя и недолговечного политического образования Великое княжество Русское[106]. Как заметила А.Л. Хорошкевич, вся Ливонская война велась «…под лозунгом овладения наследием, якобы оставленным Августом-кесарем своему далекому потомку Рюриковичу»[107]. Иван IV считал Ливонию и тем более западнорусские земли по праву своим владением, неправомерно отторгнутым соседями. И древняя слава Полоцка, центра важного княжения, как нельзя более привлекала царя с этой точки зрения. Кроме того, Полоцк оказался одним центров распространения Реформации в Литовской Руси. Здесь в конце 1550-х – начале 60-х гг. возник кальвинистский сбор, разогнанный после прихода московских войск. Здесь же проповедничал русский еретик-феодосианин Фома, ставший протестантом[108]. Рассадник ереси – а именно так воспринимали в Москве XVI столетия любые виды протестантизма – у самых русских границ вызывал озабоченность у Церкви и государства[109].
Трудно выбрать пункт, более подходящий для генерального наступления!
Подготовка к походу началась как минимум в сентябре 1562 г. По своему масштабу это военное мероприятие было грандиозным. Оно едва ли уступало «Казанскому взятию» 1552 г. и требовало тщательной организации. Поздней осенью отдельные отряды двинулись к месту общего сбора из 18 населенных пунктов: Москвы, Калуги, Можайска, Ярославца, Кременска, Вереи, Вышгорода, Боровска, Рузы, Звенигорода, Волока, Погорелого городища, Зубцова, Ржева, Холма, Молвятиц, Пскова и Вязьмы. Всего
На главные воеводские должности зимнего похода 1562/63 г. были поставлены, главным образом, представители все той же служилой аристократия: князь Иван Дмитриевич Бельский, князь Петр Иванович Шуйский, князь Василий Семенович Серебряный, князь Иван Федорович Мстиславский, князь Петр Семенович Серебряный, князь Петр Данилович Щепин, князь Михаил Петрович Репнин, князь Дмитрий Федорович Овчинин, князь Андрей Иванович Ногтев-Суздальский, князь Дмитрий Иванович Хворостинин, князь Василий Михайлович Глинский, князь Иван Иванович Турунтай Пронский, князь Юрий Иванович Кашин, князь Дмитрий Иванович Немой, князь Петр Михайлович Щенятев, князь Андрей Михайлович Курбский, князь Юрий Иванович Шемякин, князь Юрий Федорович Борятинский, князь Андрей Петрович Телятевский, князь Иван Петрович Яковля (Яковлев-Захарьин), князь Петр Иванович Горенский, Иван Андреевич Бутурлин, Михаил Иванович Вороной-Волынский, Иван Васильевич Шереметев-Большой, Иван Васильевич Шереметев-Меньшой, Никита Васильевич Шереметев, Алексей Данилович Басманов, Иван Михайлович Воронцов, Борис Иванович Сукин, Михаил Петрович Головин, Алексей Данилович Плещеев, Елизар Ржевский, Роман Плещеев, Федор Нагой. Отдельным корпусом, действовавшим самостоятельно, командовали князь Юрий Петрович Репнин (то ли погиб, то ли умер от болезни в походе), князь Александр Иванович Ярославов, князь Семен Дмитриевич Палецкий, Григорий Иванович Нагой, князь Глеб Васильевич Оболенский и Иван Федорович Карамышев. – См.: Баранов К.В. Записная книга полоцкого похода 1562/1563 г. // Русский дипломатарий. М., 2004. Вып. 10. С. 119–154. Для важнейшего похода из «старой гвардии», людей действительно опытных, воевод-ветеранов, отобран командный костяк армии. Это Шереметев, Басманов, Вороной-Волынский, князь Шуйский, оба Серебряных, Мстиславский, Турунтай Пронский, Щенятев, Ногтев-Суздальский, Курбский, да Репнины (после смерти Юрия Петрович отдельный корпус вернулся: видимо, остальные воеводы не очень понимали, как им действовать). Настоящий парад блестящих военачальников! Остальные по сравнению с ветеранской группой почти новички! Некоторые из них впоследствии сами станут «зубрами», например, одаренный полководец князь Дмитрий Хворостинин, но большинство ничем особенно не выделится, либо же сгинет в опричные годы… Запомним этот факт.
Это произошло в ходе гражданской войны 30-х гг. XV в. в Великом княжестве Литовском.
Хорошкевич А.Л. Опричнина и характер Русского государства в советской историографии 20-х – середины 50-х гг. // История СССР, 1991, № 6. С. 85.
Иванова Л.С. Из истории реформационной церкви в Полоцке // Гiсторыя i архелогiя Полацка i Полацкай зямлi. Полоцк, 1992. С. 25; Wegierski A. Libri quattor Slavoniae Reformatae. Warszawa, 1973. С. 263, 446; «Истины показание», РГБ, Троицк., № 673. Л. 371 об.
Александров Д.Н., Володихин Д.М. Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI вв. М., 1994. С. 90–91.