Их жизнь. В краю голубых озёр. Книги первая и вторая. Роман Рассветов
пожелтевшими старыми газетами стены избы показались ему ещё более невзрачными, чем были на самом деле. Он вздохнул, опустил на пол чемодан и присел на табуретку.
– Ты, наверно, кушать хочешь, а? Володя? – спохватилась Мария.– Мама, сделай ему что-нибудь…
– Нет уж, моя милая, сделай ему сама! – Отрезала мать, сверкнув на неё глазами. – Ты бы у него спросила сначала, где он пропадал эти годы, с какими бабами спал! А потом уж, ужин ему предлагала!
– Ну зачем ты так, мама? – Обиженно спросила Мария. – Мы уж, как-нибудь, сами разберёмся, не тебе же с ним жить, правда? – Мать открыла рот, собираясь что-то сказать, потом передумала, махнула молча рукой и ушла в комнату, закрыв за собой дверь.
Владислав проводил её глазами, заходили по скулам желваки, но сдержался, промолчал. Мария вывалила из горшка в миску последние картофелины, налила в кружку молока, положила рядом кусок хлеба: – Извини, ничего больше нет.
– Что ты, что ты! Хватит мне, не беспокойся! – Перебил её Владислав. Он молча ел, старательно жевал грубый ржаной хлеб, запивал молоком. Мария села на табуретку, сложила на коленях усталые руки, внимательно разглядывала его обветренное, сильно загорелое лицо с выгоревшими бровями и ресницами. Он почти не изменился за это время и, всё же, стал чужим. «Да, чужим, – поймала она себя на этой мысли. – Чужой мужчина!» – «С какими бабами спал! – вновь, явственно, услышала она недавние слова матери. «А, ведь, она права! – Безжалостно подумала Мария. – Ни единого письма не прислал! Где был, что делал? Ничего не знаю! А, только увидела его и обалдела от радости! Вот дура!» – Охватившее её ощущение счастья уходило, исчезало, как вода в сухой песок…
– Спасибо, Машенька! – Сказал Владислав, вытирая ладонью губы. Встал, посмотрел на неё, заметив, что её лицо как-то поблекло, растаял счастливый блеск глаз. Хотел спросить, почему, но передумал, только прислонился к стене рядом с нею и молча смотрел на неё. Мария очнулась от своих мыслей, поднялась:
– Иди, хоть на сыновей-то взгляни, отец! – Не смогла она скрыть иронии. Владислав почувствовал, как жар стыда охватил лицо. «Боже мой! А я, ведь, до сих пор не знал, что у меня второй сын родился! Стыд-то какой!» – Он вытер ладонью вспотевший лоб, низко склонил голову, пряча виноватые глаза. «Смотри ты! А краснеть ещё не разучился!» – С усмешкой подумала Мария.
– Пойдём, что же ты… замялся, – потянула она его за рукав.
Они подошли к низкой кровати, на которой спали два мальчика, склонив друг к другу светлые головёнки. Остро пахло свежим сеном от недавно набитого матраца. Столько беззащитности было в позах разбросавшихся во сне братьев, что Владислав почувствовал, как нежность затопила грудь. Он до рези в глазах всматривался в их лица, потом склонился и поцеловал их головки.
– Как вы его назвали? – Спросил он, опять чувствуя, что краснеет и не может смотреть в глаза Марии.
– Леонидом, – ответила Мария, изо всех сил борясь с подымающейся