Прощай, страна чудес. Михаил Лубянский
диаметра.
Стен у этого помещения, если его можно так назвать, как таковых не было. Замыкала это пространство кинобудка, или кинорубка, как её называли здесь. Она служила некоторой защитой от северного ветра. А впереди был натянут на раму экран. Внутри зрительного зала стояли два ряда деревянных скамеек на столбиках из обрезков труб. Полом служил толстый слой серого морского песка.
Роты и взводы входили в клуб и рассаживались на скамьях. В предвкушении удовольствия зрители расслаблялись и настраивались на лирический лад. Дневные хлопоты и волнения остались позади, и постоянное напряжение мускулов отступало. Усталость из солдатских тел уходила в песок под ногами, истолчённый в пыль множеством сапог.
Роту карантина тоже привели на просмотр киносеанса. До начала фильма оставались считаные минуты. Дежурный по полку с помощниками ещё вылавливал и выпроваживал городских мальчишек, без труда проникавших на территорию полка через хлипкую колючую проволоку, отделявшую клуб от соседнего пустыря. Но это неугомонное племя тут же лезло обратно.
Свет погас, и на экране замелькали первые кадры чёрно-белого фильма. И в этот момент со стороны раздался зычный голос Бежана:
– Первое отделение первого взвода карантина, выходи строиться!
Первое отделение первого взвода было составлено из самых высокорослых. Остальные шли по убывающей по ранжиру.
Вставать и куда-то идти никому не хотелось. Такая досада! Но делать нечего. Притвориться глухим и отсидеться было никак нельзя.
Казюков шепнул мне:
– Вызвали самых длинных. Предстоит какое-то грандиозное дело.
Отделение вышло на площадку и построилось. Бежан проверил явку по списку. Все были налицо. Ничего не объясняя, солдатам приказали грузиться в кузов грузовика.
Никаких скамеек в кузове не было. Те, кто стояли впереди, держались за обрешетку у кабины. Задние держались за передних. Все были здесь: Небожак и Долгополый, Дорошенко и Гетманенко. А ещё Довбня, Шквыря, Китайгора и Гладиголова. Диковинные были фамилии у этих хлопцев!
Погода стояла тёплая и пасмурная, непривычная для начала декабря. Вокруг было черно, дул влажный ветер. Хорошо ещё, что дождя не было.
Грузовик понёсся к северу от города. Примерно через полчаса он свернул с твёрдой дороги влево и остановился на ровном сыром лугу.
Там солдаты увидели военный газик с брезентовым верхом, возле которого стояли офицер в плаще и солдат, водитель этой машины. Лица офицера солдаты разглядеть не могли, тем более что они ещё мало кого знали в полку. Они и друг с другом-то только недавно пообвыклись.
Оказалось, что этот чин, погоны которого были не видны под плащом, приехал сюда поохотиться и застрял на болотистой равнине. Вот и вызвал себе подмогу.
– А ну, солдаты, давай, навались! – скомандовал горе-охотник, включив первую передачу и сильно нажимая на газ. Десять молодых здоровых парней дружно налегли сзади и с боков на корпус машины. Охотник отчаянно газовал, едкий бензиновый