Михаил Задорнов. Аплодируем стоя. Коллектив авторов
это настоящее».
– Так вы не еврей? – уточнила она с лукавством, означавшим, что, мол, меня вы можете не стесняться, говорите, что вы эскимос, я поверю. Задорнов уже начинал злиться, и она это увидела.
– А выглядите вы всё равно хорошо, – сказала она и отошла.
Михаил только руками развёл. «Никогда наша страна не оскудеет идиотами», – вспомнили мы тогда фразу Александра Иванова, ведущего телепередачи «Вокруг смеха», с которой началась задорновская слава. Наши идиоты и их идиотства – питательная среда для всех писателей-сатириков, и Задорнов тут не исключение. Но он умеет все эти идиотства подмечать и выявлять так, как мало кто умеет, поэтому его слава заслужена и персонифицирована: его интонации, его сарказм ни с чем не спутаешь. Как никто он умеет сделать из политика болвана (впрочем, и наоборот тоже); и совсем не случайно его слава достигла апогея именно в тот момент, когда наша знаменитая перестройка достигла, в свою очередь, абсурда. Он этот абсурд угадал чуть раньше, чем тот фактически состоялся. Это, кстати, у него часто бывает. «Прогноз» Задорнова часто сбывается, и это даже несколько страшновато. А в пик абсурда перестройки он увенчал его, как ёлку верхушкой, своим поздравлением с Новым годом всего постсоветского народа. В полночь. Вместо президента. По телевизору и радио, под бой кремлёвских курантов.
– Страна дошла, – шутил он тогда, – сатирик вместо президента.
Однако не дошла. Всё доходит и доходит… Причём веками. И это – неисчерпаемый источник вдохновения нашего героя.
Вообще президентам от него достаётся сильно: и старым, и новым, и, по-моему, даже будущим; причём тогда, когда это вроде как нельзя и уж во всяком случае опасно.
Это потом редко кто не пинал М.С. Горбачёва, не понимая, что служит живой иллюстрацией к басне Крылова о поверженном льве и об осле, который с наслаждением вчерашнего раба его лягает. Однако пока он был не повержен, пародисты и сатирики язвили и пародировали только по своим кухням, а Задорнов уже делал это на огромных концертных площадках, о чём, наверное, жалеет сейчас, ибо Михаил Сергеевич выглядит сегодня рафинированным интеллигентом по сравнению с некоторыми действующими императорами политики и экономики. Ну что же, над ними он смеётся сейчас, и опять, как правило, начинает это первым, а все остальные собратья по цеху уже потом легко скользят по проторенной им, Задорновым, лыжне. В нём есть и отвага, и злость.
Мне известны все раздражения и недовольства по его поводу со стороны некоторых патриотов «чистого» искусства и литературы. Я слышал от них, что он, мол, работает на потребу публике, что временами опускается до пошлости и т. д. и т. п. У меня только одно возражение: эта «публика» составляет сейчас 99 % населения, и надо это признать, успокоиться и перестать кичиться тем, что ты наслаждаешься музыкой Шнитке и перечитываешь ночами Шопенгауэра. И для этих 99 % кто-то должен что-то делать. Правда, тут есть нюанс… Если уж ты заставил слушать себя всю эту публику всеми средствами, имеющимися в твоём распоряжении, даже животным хохотом над сомнительными шутками, дальше ты не имеешь права