За гранью выживания. Теперь все изменилось. Александр Сорокин
я услышал… Ничего. На самом деле, почему-то многие учителя со мной не здоровались, да и не только со мной.
По физике задавали учить формулы, и я, в принципе, был готов. Сидя всю перемену, я повторял семь формул. Прозвенел звонок на урок, и сердце забилось чаще. Некит только зашел в класс.
– У нас че, проверочная? – в спешке спросил он.
– Я че, знаю? Она формулы задавала учить, скорее всего, будет… Не знаю.
Учительница зашла в класс.
– Пять минут повторяйте параграф. Спрашиваю пересказ.
«Че?..»
По-моему, это заявление шокировало всех.
– Классно… Задавали учить формулы, спрашивать будут параграф. – пробормотал я.
– Она меня по-любому спросит, у меня там три двойки. – нервно сказал Степа.
– Тебе не насрать?
– Нет! Мамку в школу же позовут.
– Должны сначало тебя одного к завучу вести. – предположил я.
– Я к ней не пойду.
– А кто тебе учить не давал?
Степа молчал.
– Так… – не успела начать учительница.
– А че, пять минут уже прошли?! – спросил кто-то из ребят.
– Ну вы разговариваете, значит готовы.
– Круто… Весело… Зашибенно… Ахрененно… – послышалось сзади от Некита.
Нас начали искать в журнале. Вероятность того, что меня спросят, была крайне мала, как и у всех, почти. Ведь тех, у кого много двоек, учитель спрашивает в первую очередь.
Ужасная томительная пауза сжирала каждого из нас. Сердце билось очень сильно. Пот проступил из всех возможных мест. «Только не я! Только не я… Пожалуйста…».
– Олеся, давай ты.
По всему классу послышались вздохи. Олеся была твердой хорошисткой. Встав, она спокойно рассказывала параграф, изредка подглядывая в учебник. Взгляд всего класса был прикован к учебникам, а учитель высматривала тех, кто ничего не делает. Когда она вперила свои глаза в мои, я быстро перевел взгляд в учебник. По телу прошел холод. Сердце просило раздвинуть ребра.
Закончив повествование, Олеся села на место. Ей поставили пятерку.
– Открываем тетради, записываем число и тему…
Думаю, здесь тоже ничего интересного нет. Весь урок мы писали конспект. Он вышел примерно на две страницы. Когда урок закончился, я прошептал:
– Самое худшее позади, еще чуть-чуть, и можно идти домой…
Оставался последний урок – история. В этот день у нас должна была быть география, учитель которой является одной из самых лучших. Не буду рассказывать, почему ее все обожают. Просто скажу, что она богиня. Этого вполне достаточно. Так как Марина Николаевна уехала на курсы на две недели, у нас не было седьмого урока.
Когда я подходил к кабинету, ко мне подбежал Некит и спросил:
– Саня, патрулировать пойдешь?
– Я уже ходил.
– Ах ты поскуденок…
– А ты утырок грязный. – парировал я.
Внезапно