Исток бесчеловечности. Светлана Бринкер
прошлой ночью, а не сражалась с одержимым деревом. За окном погасла Луна. Воздух медленно наполнялся серым и розовым светом утра.
Постепенно поезд замедлил ход, как будто болезненное оцепенение мало-помалу овладевало им, а уныние проникло в сердце механического чудовища и грызло там колесо за колесом, клапан за клапаном. Вагон тащился, спотыкаясь и кашляя. Наконец, всё затихло, пассажиры качнулись вперёд… назад…
– Оомек! – крикнул тролль.
4.
Четверо спрыгнули из вагона прямо в грязь. Здешние тролли, похоже, не слишком много внимания уделяли комфорту пассажиров и даже не положили платформу, не построили хоть какой-нибудь плохонький вокзал.
– Хей, господин Машинист, где тут болота, а где город? – крикнул Минц из-под капюшона. Снаружи моросил гнусный ледяной дождик, все четверо старались показать ему как можно меньше кожи.
– Город-то? Та-а-ам… – тролль вытянул палец вперёд, за холмы.
«А ведь верно, – вспомнил Штиллер, – был в Оомеке вокзал, был! Паразит мохнатый нас попросту раньше высадил!»
– А болота-то? Они повсю-у-уду! – прогудел Машинист, протяжный гудок слился с его голосом, вагон тронулся. И сразу в грязь шмякнулось что-то ещё, растворилось в ней.
– Э, как тебя… пакость мелкая, что ли, – пробормотал Штиллер. – К ноге! Дальше ты поведёшь.
Но существо вставать не торопилось. Оно соскучилось по родной грязи, и теперь с наслаждением отдыхало в большой холодной луже.
Минц громко прокашлялся. Ключник тоже заметил, что здешняя сырость хватает его за шею, как убийца в переулке. Не пройдёт и двух дней, как пропадёт голос, захлюпает нос, а главное – под воду лезть ещё. Он вспомнил таракана и вздрогнул – промозглый воздух был лишь отчасти повинен в этом. Минц покрутил головой, разбрызгивая воду с капюшона. И предложил:
– Поднимемся вон на тот пригорок, там обзор поинтереснее. Я к Оомеку с этой стороны не подъезжал. Осмотримся. Может быть, поймём, куда идти.
И они, конечно, полезли вверх. Взобравшись на холм, ключник согрелся и больше не ощущал неприязни к предстоящей миссии. Вдали посверкивал редкими огнями Оомек, небольшой городок, точнее, деревеньки, сбившиеся вокруг здешних легендарных источников. Вода – питьевая, целебная, приворотная, живительная, пьяная – составляла уникальное и единственное богатство оомечей. Её экспортировали повсюду, особенно вглубь, в Пустозем, до внешних пределов Новомира.
Ключник повернулся и увидел цель их путешествия. Бесконечные трясины везде, куда доставал взгляд. Вдали за редкими кривыми осинами возвышалась над топью бесформенная тень. Руины древней крепости.
– Думаю, нам туда, – сказал Штиллер. Остальные не возражали.
– А змеи тут водятся? – Бретта осматривала холмы и зеленоватые озерца, темнеющие у её ног.
– Змей тут хватает, – задумчиво пробормотал