Рижские цветы. Александр Брыксенков
набор: рижский бальзам, рижские шпроты, конфеты фабрики «Лайма», с облегчённой душой вернуться домой.
Но что-то его удерживает от такой поездки.
МЕЖАПАРКС
Всего лишь девять месяцев тому назад здесь были немцы. Всего лишь девять месяцев тому назад здесь с грохотом завершилась стратегическая Рижская операция. А ныне тишь и благодать. И красота неописуемая. Какое-то зеленое царство. И повсюду жасмин. Сладкий аромат белых цветов проникал во все закоулки.
Внезапно эта тишь и эта благодать была нарушена треском барабана и резкими звуками горна. Из-за кустов было видно как под эту музыкальную композицию на высокую мачту медленно поднимался красный флаг.
На прямоугольной площадке, перед мачтой стоял пионерский строй. К строю подошла комсомолка-вожатая и поприветствовала пионеров с новым утром, громко проскандировав: «Пионеры! К борьбе за дело Ленина-Сталина будьте готовы!». «Всегда готовы!», – заверили вожатую юные пионеры.
Подъём флага
А Межапаркс ласкали лучи утреннего солнца. А Межапаркс тонул в летнем благовонье. А Межапаркс обещал сладостный отдых и покой.
Межапаркс был самым элитным районом Риги. Здесь располагались виллы и особняки рижских буржуев и крупных чиновников. Вот в одном из таких особняков и обосновались на целое лето красногалстучники. Девочки – на втором этаже, мальчики – на первом. А вместе с ними обосновался и Лешка, хотя он ещё и не был пионером.
Пацану пионерский лагерь понравился. Что особняк, что сад, что окружающая лагерь природа. Но больше всего ему понравилась пища. Как только дети прибыли в лагерь их сразу же пригласили в столовую перекусить. Для перекуса на столы были выставлены большие миски с кусками копченой рыбы в масле, отварная картошка и горки белого хлеба. И все без нормы, ешь сколько хочешь. На запивку было подано какао. И это в послевоенное голодное время, и это при карточной системе, когда народ тотально недоедал. Хорош был не только перекус, но и все последующие завтраки, обеды и ужины.
А вот мальчики Лешку насторожили. Если, он, умяв большой кусок рыбы, решительно положил на тарелку второй кусок, то мальчики, поковырявшись вилками в картошке и выпив какао, отвалились от стола, как бы демонстрируя: видали мы эту рыбу.
И разговоры у них были странные. После перекуса они жарко обсуждали какую-то Пакуль, которая в роли какой-то Виолетты дала в первом акте петуха. Почти все они были заядлые марочники. Имея при себе кляссеры, они обменивались марками, они спорили о достоинствах погашенных марок по сравнению с непогашенными. Они азартно разбирали последний матч «Даугава» – «Спартак» и чего-то бухтели про скачки. Все это было непонятно и чуждо Лешке. В среде, где он прежде вращался, доминировали совсем другие интересы и пристрастия.
«Ничего, притрусь», – успокаивал себя бывший беспризорник. И верно – притерся. Мальчишеское