Небесная голубизна ангельских одежд. Елена Осокина
из хранилища в хранилище, по пути получая все новые этикетки и инвентарные номера. В этом факте заключен ответ на вопрос, мучивший Тетерятникова, – почему иконы в коллекции Ханна, предположительно принадлежавшие собранию Третьяковской галереи, кроме иконы «Свв. Макарий Египетский и Макарий Александрийский», отсутствуют в досоветских каталогах галереи. Каталогизация и изучение новоприобретенных икон затянулись на десятилетия. Первый советский каталог древнерусского собрания галереи вышел лишь в 1963 году.
Глава 2. Великое переселение
Революция была временем великого переселения произведений искусства. После того как советская власть объявила художественные ценности народным достоянием[64], их возами, подводами, а то и вагонами стали свозить из разоренных дворцов, усадеб, поместий, церквей, монастырей, частных особняков и квартир в московские и петроградские музеи. Ящики, коробки и тюки с национализированным художественным имуществом молодой республики до предела заполнили запасники и подвалы, а зачастую и экспозиционные залы Эрмитажа, Русского и Исторического музеев, Третьяковской галереи, Оружейной палаты[65], а также хранилища новорожденного Государственного музейного фонда[66], занявшего бывшие особняки. В Москве это были дома В. О. Гиршмана у Красных ворот (Мясницкий проезд, 6), В. П. Берга на Арбате (ныне Театр им. Вахтангова), фон Дервиза-Зубалова на Садовой-Черногрязской, А. В. Морозова в Введенском переулке (сейчас Подсосенский, 21), а также Английский клуб на Тверской (в советское время Музей революции, ныне Музей современной истории России) и др.
Наиболее ценные частные собрания икон после революции перешли в собственность государства[67]. Одна из лучших в начале XX века коллекция икон промышленника Степана Павловича Рябушинского[68], оставленная владельцем, спешно уехавшим за границу, сразу поступила в Государственный музейный фонд, как и брошенное собрание икон князя Сергея Александровича Щербатова[69]. Наследники, жена и сын, фабриканта Льва Константиновича Зубалова[70] во время революционных событий осени 1917 года пожертвовали его коллекцию икон Румянцевскому музею[71]. Коллекция находилась в Москве в доме № 6 по Садовой-Черногрязской улице, когда-то купленном Зубаловым у железнодорожных магнатов фон Дервизов. Вначале особняк получил статус филиала Румянцевского музея, но вскоре был превращен в главное хранилище Государственного музейного фонда. Сюда, в так называемый «зубаловский фонд», со временем были свезены тысячи икон из других частных собраний и учреждений. Исключительное собрание художника Ильи Семеновича Остроухова стало Музеем иконописи и живописи на правах филиала Третьяковской галереи[72]. Оно оставалось в собственном доме Остроухова в Малом Трубниковском переулке (ныне это здание принадлежит Литературному музею). Коллекция Алексея Викуловича Морозова
Декрет Совета Народных Комиссаров от 5 октября 1918 года «О регистрации, приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений» (Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1917–1918 гг. М., 1942. С. 1008–1009).
Историк и сотрудница ГИМ Ирина Владимировна Клюшкина пишет, что к октябрю 1918 года новыми поступлениями были забиты все запасники, а к 1920 году даже экспозиционные залы Исторического музея. Кроме частных коллекций, переданных на хранение самими владельцами в начале Первой мировой войны, ценности ящиками свозили из усадеб. После выхода декрета о национализации имущества бежавших за границу значительную часть новых поступлений забрал Государственный музейный фонд. К ноябрю-декабрю 1921 года из ГИМ вывезли в хранилища ГМФ несколько тысяч ящиков художественных ценностей, поступивших в музей с 1914 по 1920 год. Клюшкина отмечает, что Оружейная палата, также переполненная художественными ценностями, привезенными из дворцов, частных собраний и банков Москвы, отказывалась принимать новые поступления (
Об истории ГМФ см. гл. 5 ч. III «Ликвидация Государственного музейного фонда».
О судьбе частных иконных коллекций см.:
С. П. Рябушинский (1874–1943) – банкир и фабрикант, из старообрядческой семьи. Начал собирать иконы в 1903 году. Обладая состоянием, скупал иконы большими партиями; наиболее ценное оставлял у себя или отдавал в старообрядческие храмы. Во многом благодаря соперничеству Рябушинского и Остроухова, владельцев лучших в начале ХХ века частных коллекций в Москве, цены на древние иконы в России подскочили до рекордной высоты. Рябушинский первым завел у себя в доме мастерскую по расчистке икон. «Домашними» реставраторами у Рябушинского состояли отец и сын, Алексей Васильевич и Александр Алексеевич Тюлины. После революции Рябушинский покинул Россию и обосновался в Италии, где ему, бывшему фабриканту-миллионщику, посчастливилось найти место управляющего на ткацкой фабрике.
С. А. Щербатов (1875–1962) – художник, коллекционер, автор воспоминаний «Художник в ушедшей России» (Нью-Йорк, 1995; М., 2000). В 1918 году эмигрировал во Францию, умер в Риме.
Л. К. Зубалов (1853–1914) – московский фабрикант и нефтепромышленник. Его коллекция кроме икон, в том числе купленных им у известного собирателя Н. М. Постникова, включала произведения западноевропейской живописи, фарфор, гобелены, эмали, керамику, бронзу, а также кареты и экипажи. По сообщению «Русских ведомостей» от 6 сентября 1917 года, его сын Л. Л. Зубалов передал Румянцевскому музею 150 икон, 40 картин старых мастеров, фарфор и прочее имущество на сумму 7,5 млн руб. (Дневник А. В. Орешникова // И за строкой воспоминаний большая жизнь…: Мемуары, дневники. Письма. М., 1997. С. 97). Знаменитая усадьба Зубаловых в подмосковной деревеньке Калчуга, напоминавшая укрепленный средневековый замок, после революции стала резиденцией «Зубалово», где обосновались советские руководители. Там до 1932 года жил и Сталин (
Румянцевский музей возник на основе частной коллекции книг, монет, медалей, рукописей и этнографических материалов государственного канцлера графа Николая Петровича Румянцева, сына знаменитого фельдмаршала времен Екатерины Великой Петра Александровича Румянцева-Задунайского. Вначале музей располагался в петербургском особняке Н. П. Румянцева. В 1861 году он фактически был спасен от захирения переводом в Москву, где обосновался в знаменитом доме Пашкова напротив Кремля. Антонова в своем предисловии к каталогу древнерусской живописи ГТГ называет собрание икон Румянцевского музея захудалым. Оно сложилось из приобретенного собрания П. И. Севастьянова, составлявшегося на Афоне, а также из пожертвований частных лиц, дворцового ведомства и Оружейной палаты. Антонова выделила иконы, поступившие из заброшенного склада Московской синодальной конторы, помещавшегося в Кремле в Ивановской колокольне (Каталог древнерусской живописи. Т. 1. С. 14). После революции в Румянцевский музей из ГМФ была передана коллекция икон купца Егора Егоровича Егорова. В 1924 году советской властью книжное собрание музея и дом Пашкова были переданы Государственной библиотеке им. В. И. Ленина. Остальное собрание Румянцевского музея было расформировано и распределено между Музеем изящных искусств, Историческим музеем, Третьяковской галереей и другими музеями. Собрание драгоценностей отправлено в Гохран, религиозные ценности – в Музейный фонд.
И. С. Остроухов (1858–1929) представлял новый тип коллекционера в России на рубеже веков. Художник, он одним из первых увидел в иконе произведение искусства. Вслед за Рябушинским Остроухов завел у себя собственную реставрационную мастерскую и лично следил за расчисткой икон. «Домашним» реставратором Остроухова был Евгений Иванович Брягин.