Утро любви. Виктор Николаевич Рубцов
влажной и тяжелой. Копать ее еще было нелегко. Молодой человек уже через час после такой копки почувствовал, что мышцы на ногах, поначалу приятно размявшись и разыгравшись, теперь подустали и наливались почти свинцовой тяжестью. А Лиза, выросшая в селе и с детства привыкшая к нелегкой крестьянской работе, словно не замечала этого. Она стремительно вгоняла поблескивавшие под солнцем отточенные зубья вил в податливую почву, и пласт за пластом открывала ее преисподнюю божьему свету. Неповторимый запах весенней земли втекал в ноздри и дурманил голову. Но девушка старалась не думать об этом. Она, как автомат, ритмично нажимала и нажимала левой ногой на плечико вил и постепенно уходила от своего постояльца вперед.
Валерий Иванович, чаще останавливавшийся, чтобы передохнуть с минутку, с нежностью смотрел ей вслед и любовался задорными движениями молодого девичьего тела. Как легко у Лизы прогибалась в наклонах спина с крепкой, как у лани, талией, когда девушка подхватывала с земли ботву и отшвыривала в сторону. Как играли у нее ягодицы, обтянутые старыми джинсами, когда она давила и давила ритмично поднимавшейся и опускавшейся стройной ногой на вилы! Ну, чем не сельская богиня! – подумал про себя молодой учитель. – И если такую богиню раздеть, то…
У него от представленной картины даже дух захватило и пересохло в горле. Валерий Иванович воткнул вилы в землю и пошел по направлению к саду, немного прикрывавшему мордвиновский дом. Там на сколоченном из досок и посеревшем от времени столике стоял кувшин с водой. Нужно было пропустить глоток.
Валерий Иванович на ходу сообразил, что, наверное, и Лизу уже мучит жажда от такой горячей работы. Поэтому, еще раз взглянув на нее сзади, он окликнул:
– Лиза, я пойду, воды попью, тебе принести?
– Ага, принесите, если не трудно. Вы, Валерий Иванович, сильно не напрягайтесь, а то поломаетесь с непривычки. Завтра спину не разогнете и на ноги не встанете от такой пахоты.
– Ну да, ты что же, думаешь, если я городской, то никогда в земле не ковырялся? Да у нас же дача за городом была. Мы там с мамой цветы и овощи сажали. Тоже копались.
– Да какой там у вас участок был – наверно, шесть соток, с гулькин нос! – рассмеялась Лиза. – Для баловства только. А тут тридцать соток. Они нас кормят!
Вскоре Валерий Иванович сам попил водички и принес ее Лизе. Та пила, а он любовался ее влажными, словно спелые черешни, губами, светло-золотыми прядями русалочьих волос, развевавшимися под легкими порывами ветра. Нежными и полными прелести и неоткрытых тайн голубыми славянскими глазами. Красавица, одно слово красавица. И не ленивая. Какая трудолюбивая и заботливая! Вот кому-то повезет с такой после женитьбы.
– Спасибо! – протянула опорожненную кружку девушка и тепло взглянула Валерию Ивановичу прямо в глаза.
Он на мгновение почувствовал, что этот взгляд, будто прожег его изнутри и наполнил тело теплом и истомой. Учитель протянул руку, чтобы взять кружку. На мгновение их ладони соприкоснулись.