Утро любви. Виктор Николаевич Рубцов
побрал"! – делая энергичные круги руками, возмущался Валерий Иванович. – "А еще в ВТО хотят вступать. Со свиным рылом да в торговый ряд! Припрутся в Европу российские толстосумы и бандиты, всех обворуют и бульдогами затравят, всем бока поотбивают – дикари! Ну почему я не родился, хоть в каком-нибудь Лихтенштейне или Андорре, на худой конец? Угораздило же родителей именно здесь, в заволжском городке, осесть после институтов. Что уж теперь их винить, ничего не поделаешь, нужно приспосабливаться к тому, что есть. Вот к этому убогому двору с его курами, собачьему лаю, сельской грязи, как только растают снег и лед на дороге и ее развезет от талой воды. Да это все ерунда. К хамству как привыкнуть? К непроходимому невежеству и мату? Ведь тут каждый школьник, как замусоленный сапожник матерится. Да еще такие словечки в полудикую речь вворачивает, что только диву даешься: и откуда он их берет! Вот накануне, перегоняет какой-то мальчишка лет двенадцати корову со двора на двор и орет на всю улицу, вытаращив обезумевшие глаза: "Ах, ты блядь бычья, паскуда недоштопанная, куда тебя прет, в заворот тебе до лопатки, кружина рыжая! А ну, поворачивай к воротам!" А поговори с ним о Пушкине или Лермонтове, двух слов не свяжет. Уткнется взглядом в потолок, набычится, и будет что-то не человекообразное, нечленораздельное мямлить! Россия"!
Лиза покормила кур, выбрала яйца из гнезд, и, выйдя из курятника, любовалась стройным телом и спортивными, доведенными до автоматизма, красивыми движениями своего учителя, который продолжал делать утреннюю зарядку. Даже на расстоянии от него исходила какая-то необыкновенная и очень приятная девушке энергия. А вот отец никогда не делал утреннюю гимнастику. Говорил, что в кабине трактора такой заряд получает, аж спину ломит и руки отрываются. И так всю жизнь! Не позавидуешь. Сухие мозоли, размером с большие бобы, были на шершавых ладонях. И как только он ими мать ласкал! Ой, о чем это я? – перекрестилась, спохватившись от собственных озорных мыслей, Лиза. – Про какие такие ласки подумала! Черте что в голову лезет. Она рассмеялась, и с веселостью на лице пошла к крыльцу.
– Как ты только управляешься одна со всем хозяйством! – то ли удивился, то ли выразил восторг в ее адрес учитель.– Я бы и то, наверное, не смог. Молодчина! Просто молодчина! Но неужели только этим и будешь всю жизнь заниматься? Не думала еще, кем станешь? – Взяв в руки скакалку и методично взлетая над ней, как-то неловко и почти обидно спросил девушку, подпрыгивающий, как резиновый мячик, Валерий Иванович.
– Да куда же деваться в таком положении? Вот выучусь, может, в город подамся, или за границу. Недавно в газете объявление видела, там молодых девушек на работу за рубежом приглашают.
– Да ты что, даже не думай об этом! – махнул рукой оторопевший от такого сообщения учитель. – Сплошное надувательство. Таких девушек обманывают и в рабынь превращают. Учиться нужно усерднее и в институт поступать.
– А что потом? Вон Валентина – соседка, через дом живет, поступила и закончила