Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки. Евгений Бажанов
детской непосредственности мне сказала: «Наташа, ты такая красивая женщина, а на тебе такой некрасивый халатик!..»
И вот мне ехать в Сочи, а ни одной летней майки у меня не было. Не помню, уж кто, но в институте девочки уговорили меня купить белую простую трикотажную майку с синей каемкой (кажется, 11 рублей). Очень дешево. Я решилась. Показала Жене дома – скандал, почему я потратила деньги? Я каждый день все больше удивлялась, обижалась, даже плакала.
Особенно было обидно из-за невольного сравнения, как за пару лет до этого я отдала японские колготки Жене для жены (Саши Му-Зыкиной) в Сочи, она о таких мечтала, а мне папа привез случайно из Японии. Как Женя был щедр из-за этих колготок. Я их просто так отдала. Он же принес огромный торт на всю группу в знак благодарности, ведь этого так хотелось Саше.
Я видела двух абсолютно разных людей. И все так по мелочаммелочам, которые оставались шрамами на моем сердце. Решений я не принимала, хотя иногда стала уходить к родителям. Не хотелось срывать Жене намечающуюся стажировку в Сингапур. Отношение ко мне, мягко говоря, ничем не напоминало любовь.
Все это очень похоже, как я понимаю теперь, на то, что психологическая травма, полученная Женей от Музыкиной, целиком и полностью этакой «отрыжкой» пала на меня. Видимо, сам по себе сложился опыт и постулат: если любишь жену, балуешь, то тебе будет больно, плохо, тебя предадут. И если пофилософствовать дальше – пришло много выводов: «чем. хуже, тем. лучше», «жену надо не баловать, а подавлять, подминать».
Единственное родное и надежное – это родня по крови, все остальное можно менять – жен, женщин, полезно сочетать: быть женатым на бессловесной твари и уходить в разгул. Все это с самого начала кардинально не соответствовало моему пониманию семейных отношений, отношений мужчины и женщины.
Абсурдность Жениного поведения доходила до того, что, когда мы приезжали на Кутузовский, то он кидался к холодильнику – проверить и пересчитать количество банок консервов, присланных нам. из Сочи. Стыдоба-то какая! Особенно в приложении к моей семье, когда никто не тронет ничего чужого. А если еще учесть тот факт, что, поужинав на Кутузовском с родителями, мы каждый раз увозили полные сумки продуктов, которые доставали нам мои родители. И тем не менее это пересчитывание продолжалось каждый раз.
Женя, видимо, этого не помнит, а я не забуду никогда не по злопамятству, а от потрясения – ведь в нашей семье никогда такого не было. Были беды, были ссоры, разногласия, но этого… не было. Мне было стыдно и больно видеть столь явную патологию, такое пренебрежение не только ко мне, но и к моим родителям».
Глава 5. Сингапурская разлука
В конце концов мытарства закончились, и наступил момент расставания. Запись из дневника Евгения Павловича: «23.XI. Взяли такси, в 8 часов заехали за Женей, Наташей, проводили в Шереметьево. Вечером у нас ужинали Замские 3 чел., Кленовские, Улицкие 2 чел., Наташа. Приглашал Богатырева – болен сын, Будкиных – уходили в гости, Борисова Кирилла – занят, Марковых –